«Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся…». Куломзина С.С.

• Главная
• Библиотека
• Катехизация
• «Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся…». Куломзина С.С.

Мы все знаем выражение «семья — малая Церковь». И действительно, есть много сходного в определениях Церкви и семьи. Бердяев говорил: «Православие — это совершенство свободы в совершенстве соборности». Единство в соборности, соборность в единстве. Это то, что и есть Церковь, и это то, чем должна быть каждая семья

Я была несколько удивлена приглашением выступить перед Вами. Я не богослов, не литургист, не авторитет в области духовной жизни. Что интересного и важного я могу сказать Вам? Марк Сток объяснил мне, что в течение прошедшего года Вы уже слышали богословские и литургические объяснения смысла таинства Крещения, слов «елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся». От меня же ожидается, что я поделюсь с Вами личным опытом: что означает крещение и облечение во Христа в жизни обычной мирянки, крещенной в младенчестве, ведшей жизнь православной христианки в течение очень долгого времени в меняющемся, и меняющемся часто драматически, мире.
Думаю, что наше поколение в некотором роде обязано дать такое объяснение Вашему поколению, определить наше исповедание веры. Но перед тем, как я попытаюсь это сделать, хочу подчеркнуть одну очень важную вещь. Если Вы ожидаете услышать от меня: «Я прожила 86 лет крещенной и практикующей православной христианкой, и теперь я спокойна и готова предстать перед Господом», то Вы серьезно ошибаетесь. Я не могу говорить о себе в таком победительном тоне. Я не считаю себя хорошей православной. Я сомневаюсь, я часто ощущаю, что вера моя слаба, что жизнь ставит меня в тупик, что моя духовная жизнь в лучшем случае находится в зачаточном состоянии, что у меня не хватает веры, надежды и любви. Одно я могу сказать с уверенностью: не думайте, что в старости Вы достигнете мудрости, верь знания. Нет, Вы будете сомневаться, искушаться, чувствовать себя слабыми, неуверенными, угрожаемыми… Религиозная вера так же трудна в старости, как и в молодости. Религиозный опыт всей нашей взрослой жизни — это опыт борьбы и усилий.
Постараюсь теперь более точно определить то, что значило для меня крещение и участие в Православной Церкви в течение моей долгой жизни.
Во-первых, очень важен опыт принадлежности, понимание себя как члена организма. Вы должны помнить, что то поколение, та конкретная группа русских людей, к которой я принадлежу, острее многих пережила, испытала насильственное разрушение миров и обществ. Я была уже в сознательном возрасте, когда в 1917 году в России произошла революция, причем я принадлежала как раз к тому классу, который революцией был обречен на физическое уничтожение. Я принимала участие в принятии нашей семьей очень горького и нелегкого решения покинуть свою страну, точнее — бежать из нее, и я должна была находить свое место, учиться зарабатывать на жизнь в нескольких странах, находясь там на положении «нежелательного иностранца», проходя через все сопутствующие унизительные процедуры и переживания. Моя семейная жизнь, когда я еще была молодой женой и матерью, пришлась на годы второй мировой войны в оккупированной Франции, а потом мы — я и мой муж с четырьмя детьми — эмигрировали в новый мир, в США. И во всех этих приключениях и трудностях я никогда, никогда не испытала ужасного чувства потерянности, одиночества, отделенности. Всегда существовал тот живой организм, к которому я принадлежала, частью которого была, вечный, неразрушимый, надежный организм — Церковь, хотя воплощаться она могла в маленькой часовне, устроенной в гараже. А это означало очень конкретный и практический опыт принадлежности к маленькой приходской церкви, месту, где ты объединялся с другими православными, где ты действительно ощущал себя «под Богом», «с Богом»… Хор мог петь нестройно, священник мог быть скучноватым и простым, обстановка бедной, дорога до этой часовни могла занимать много времени, но это была Православная Церковь, там были прихожане, община, дружество, благодать таинств. И я, мы, наша семья были частью этого.
Более того, принадлежность к Православной Церкви давала мне понимание и моего положения во времени — прошлом, настоящем и будущем. Я чувствовала свои исторические православные корни, ощущала питательные соки традиций, семейных преданий, рассказов, легенд. Мне посчастливилось жить в такое время и в таком окружении, которые дали мне возможность познакомиться и общаться с выдающимися православными мыслителями, приобщиться к их взглядам и пониманию мирового значения Православия. И за это я глубоко благодарна. Православие отца Сергия Булгакова, Бердяева и их соратников не было православием закрытым, православием национального гетто. И теперь, достигнув глубокой старости, я обладаю почти чудесной привилегией каким-то образом принадлежать и будущему.
Это чувство общности, опыт связи и принадлежности к Телу Христову — поистине привилегия, преимущество, которое нельзя принимать как нечто само собой разумеющееся. Сегодня в США люди так часто меняют место жительства, что многие утрачивают чувство принадлежности к обществу, клану, общине, даже классу.

Православие как опыт жизни, опыт деятельности

Я должна сказать, что мое понимание того, что значит быть православным христианином, развивалось и изменялось в течение моей жизни. В детстве для меня было естественным, что быть православной — значит посещать богослужения и придерживаться определенных верований. Эти верования, вероятно, были сформированы уроками Закона Божия, которые я посещала. Но с годами я понемногу начала понимать, что быть православной означает определенный образ жизни. Говоря «жизнь», я имею в виду активный, динамический процесс, творческую деятельность и реакции в тех условиях, в которых человек находится, во всем, с чем он сталкивается. Это похоже на процесс роста — внутренняя энергия, активно проявляющаяся в действии, реакциях, развитии. Жить — значит постоянно реагировать на окружающую среду: принимать, отвергать, делать выбор, вносить свой вклад, строить, помогать, изменять. И в этом процессе деятельности ваше собственное внутреннее существо постепенно преображается, растет или увядает. Процесс роста — это своего рода энергия, выражающаяся в действии. Под действием я не подразумеваю активное участие в бизнесе или общественных делах, обязательное стремление чего-то достичь, получить, быть постоянно занятым. Скорее я имею в виду рост человека по отношению к другим людям, к их нуждам, к встрече с ними, идущими вам навстречу. Я поняла притчу о Страшном Суде (Мф. 25:35), где единственным критерием является то, как мы реагируем на нужды других, а качество, содержание такой реакции определены в главе о любви в послании апостола Павла к коринфянам.
Я никогда не могла полностью присоединиться, почувствовать настоящий энтузиазм в отношении каких-то «общих дел», например, таких, как движение за освобождение женщины или движения за какие-то социальные перемены. Когда есть какая-то конкретная работа, которую нужно сделать, исправить какую-то несправедливость, какая-то нужда, конкретное дело, доступное для меня и мне по силам, я могу взяться за него и постараться выполнить. В моем случае это привело меня в область православного религиозного образования. Мне даже поручили учить священников в семинарии, как передавать детям знание о Боге. Но я никогда не чувствовала, что «способствовала укреплению роли женщин в Церкви».
Мой опыт членства в Православной Церкви означал для меня, что я должна быть активной, трудящейся христианкой. И я благодарна за то, что мне посчастливилось жить в такой период церковной истории, когда Церкви нужны были труды мирян и когда миряне это понимали.

Православная Церковь в семейной жизни

Мы все знаем выражение «семья — малая Церковь». И действительно, есть много сходного в определениях Церкви и семьи. Бердяев говорил: «Православие — это совершенство свободы в совершенстве соборности». Единство в соборности, соборность в единстве. Это то, что и есть Церковь, и это то, чем должна быть каждая семья.
Мы все проходим через долгий и трудный процесс роста — от беспомощного младенца до взрослого, независимого, ответственного взрослого человека, и этот процесс на всех его стадиях подвержен глубокому влиянию нашей христианской веры, наших богословских верований. И мы все — члены семей.
Поскольку тема моего доклада — это передача Вам моего опыта крещения и облечения во Христа, я должна сказать, что лично для меня тот факт, что я — жена, мать, бабушка, даже прабабушка, стоит в центре моего опыта церковной жизни. Думаю, моим призванием, в том же смысле, в каком и монашество, и литература, и искусство — призвание, действительно была семья.
Семейная жизнь — вовсе не сплошные розы и сентиментальное добродушие. Семейная жизнь — это радость и горе, конфликт и компромисс, болезнь роста и успехи, послушание и бунтарство, отдых и труд. Семейная жизнь подразумевает общность в глубочайшем смысле и опыт действия, активной любви, о чем я уже говорила.
Меня всегда поддерживали те места в Евангелии, где мы читаем о том, что и Господу Иисусу Христу были знакомы трудности и напряжение семейной жизни. Вы наверняка помните случай, когда в двенадцатилетнем возрасте Он остался в Иерусалиме в храме, в то время как Мария и Иосиф отправились домой. Й слова Его матери: «Чадо! Что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и я с великой скорбью искали тебя», и то, что за этим последовало: «И Он пошел с ними и пришел в Назарет, и был в повиновении у них» (Лк. 2:48-51).
Да, семейная жизнь подчас нелегка и требует постоянного усилия, любви, преодоления трудностей. Она подразумевает послушание и свободу, дисциплину и творчество, зависимость и ответственность, осуждение, критику и прощение, верность и объективность. Все это — главные составляющие как нашей семейной жизни, так и нашего мировоззрения и сознания как православных христиан.
Быть родителем означает готовность до определенной меры пожертвовать собой, отказаться от своих желаний или предпочтений ради детей, ради семьи. Но это должна быть добровольная жертва, без жалости к себе, без ощущения себя жертвой. Мать принимает физическую усталость, бессонные ночи, отмененные встречи, перерывы в своей работе. Ей может это быть очень обидно, но ее обида не направлена на детей, ее трудности — это тоже выражение любви и заботы. Родитель должен развивать искусство отношений с детьми — научиться быть внимательным к малышам или к подросткам, слушать их, понимать, взаимодействовать. Родитель должен учить — объяснять новые понятия жизни, личности, Бога, ближних, и на каждом возрастном этапе по-разному, соответственно уровню развития ребенка. Родитель должен создать такую семейную структуру, где сосуществуют любовь и дисциплина, тесно друг с другом связанные. Любовь родителей к детям должна быть частью большей любви, той любви, которая и есть смысл жизни. Семейная дисциплина означает структуру обязанностей, признаваемых и взрослыми, и детьми, норм доброты, вежливости, ответственности, добросовестности. И, возможно, самая трудная задача, стоящая перед родителями, — это, налагая определенные ограничения, подготовить подрастающих членов семьи к свободе и независимости, «отпустить» их.
Я не могу здесь много говорить о том, что я считаю православной концепцией семейной жизни. Если Вам это интересно, мы можем обсудить этот вопрос в отведенное для вопросов время. Но если бы меня спросили, как я пыталась осуществлять свою «православность», я бы должна была сказать, что именно опыт материнства каким-то образом поставил Церковь в самый центр моей жизни, опыт материнства на всех стадиях — от заботы о младенце до того времени, когда ты уже стоишь в стороне и только наблюдаешь с любовью, удовлетворением и стремлением понять семьи своих взрослых детей.
Я понимаю, конечно, что все, мною здесь сказанное, не дает исчерпывающей картины того, что значит пытаться жить как православный христианин, «облечься во Христа». Попытки описать живой процесс всегда неадекватны. К примеру, я не говорила о церковной дисциплине, а это тоже повлияло на мою жизнь. Может быть, из-за того, что мое поколение пережило так много волнений, так много разочарований, так много трудностей, многие из нас искренне привязались к структуре церковного устроения, церковных правил. Посещение богослужений, поведение в храме, следование правилам поста, принятие церковных установлений — все это было естественной частью церковного движения в моей молодости.
С другой стороны, я не пыталась здесь (и не считаю, что следовало бы попытаться) говорить о внутренней сфере духовной жизни, о той «внутренней брани», которая происходит в сердце каждого христианина. Этот внутренний свет горит в каждом из нас.
Я принадлежу к уходящему периоду истории. Перед нами стояло много сложных задач, мы должны были преодолевать многочисленные трудности, но и испытали много радости, и я глубоко благодарна за то, что жила именно в это время.
Вы входите в новую эру. Вы будете работать, обзаводиться семьями, основывать общины, и перед вами будут вставать новые задачи и проблемы. Вся концепция семейной жизни, брака и отношений мужчины и женщины, роли Церкви в мире — меняется. Вам придется находить новые пути в разрешении возникающих вопросов, вам придется «вливать вино в мехи новые», нащупывать новые подходы. Старики часто склонны осуждать современность: старые нравственные нормы нарушаются, старые ценности отвергаются. Я и сама, признаюсь, склоняюсь к тому мнению, что современные идеи об отношениях между мужчиной и женщиной не ведут к более счастливым бракам или к более полной жизни.
Но снова и снова Евангелие возвращает нас к тому факту, что когда Господь наш пришел, чтобы жить с нами, то Он пришел не к законопослушным, религиозным, добропорядочным людям. Среди Его последователей чаще упоминаются грешники, блудницы, разбойник…
Не говорит ли это нам нечто о том, каковым должно быть наше отношение, отношение православных христиан, к новому, сложному, запутавшемуся, агностическому, безнравственному миру, в котором мы живем? И этот вопрос от каждого из нас требует ответа.

Источник: http://www.synergia.itn.ru