Жениться или не жениться?
- Главная
- священник Даниил Сысоев
- Книги отца Даниила Сысоева
- Жениться или не жениться?
Быть или не быть? В этом ли вопрос? Одинаково всех апостол призывает к чистой и целомудренной любви во Христе, жизни в Боге. Эта книга — об ориентирах при выборе жизненного пути
Толкование на послания апостола Павла к коринфянам. В 12-ти частях
Толкование на первое Послание святого апостола Павла к Коринфянам, 7-8 главы (часть 3)
Жениться или не жениться?
Выбор жизненного пути
Божественные указания относительно брака
Христиане и социальная революция
Почему стоит оставаться одиноким
Пределы христианской свободы
Запачканная совесть
Закон Анти-Ницше
Если в предыдущих главах апостол Павел обличал коринфян в грехах, сведения о которых дошли до него, то, начиная с седьмой главы, апостол переходит к ответам на вопросы коринфян. Коринфяне через Тита присылали к нему ряд вопросов, касающихся их жизни: как жить христианской жизнью, как им правильно поступать. Свои ответы апостол Павел начинает с отношения к блуду, которое мы подробно разбирали в прошлой главе.
Дальше апостол говорит так: «А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж — оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. Впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление. Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога — один так, другой иначе. Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться. А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, — если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены своей. Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь» (1 Кор. 7; 1—15).
Здесь апостол дает ответ на вопрос коринфян, чем им лучше заняться: жениться или безбрачными оставаться, что лучше, что хуже, как себя в браке вести. Именно этой теме посвящена вся седьмая глава. Итак, с чего она начинается?
«А о чем вы писали ко мне, то хорошо человеку не касаться женщины».
Что это значит? Коринфяне прислали вопрос апостолу Павлу: что лучше — жениться или быть безбрачными, вступать в брак или оставаться свободными от уз брака? Апостол говорит, что лучше оставаться свободными. Действительно, хорошо человеку не прикасаться к женщине. Идет речь не об отношениях внутри семьи, не о том, что человек, живущий с женой, должен жить с ней как брат с сестрой. Речь о том, что человеку лучше не вступать в брак, чем вступать.
Златоуст говорит так: «Если ты (…) ищешь блага весьма превосходного, то лучше совершенно не сочетаться с женщиной; если же ищешь состояния безопасного и сообразного с твоей немощью, то вступай в брак». Также понимает мысль апостола и блаженный Феофилакт. «Превосходное дело всякому человеку (а не одному иерею, как некоторые неправо толкуют) — совсем не касаться жены, но девствовать; для немощных же безопаснее брак» [1; Беседа 19].
Это общий принцип, который всегда соблюдался в Церкви. Какой принцип? Не то, что в мире есть только добро и зло. Церковь в этом смысле более объективна: в мире есть добро и лучшее добро, в мире есть зло и худшее зло. Мир сложнее, чем просто «да—нет», он не черно-белая доска, а цветная радуга, в которой содержатся самые разные виды служения Богу. Поэтому в ответ на письмо коринфской Церкви, апостол говорит прямо, что это хорошее дело — не вступать в брак. Кстати, здесь очень интересный момент. У нас сейчас часто принято говорить, что в любом случае человек должен вступить в брак. И если в древней Церкви мы практически не видим ни одного текста, который бы призывал людей вступать в брак, но есть множество текстов — возможно, несколько сотен, — призывающих людей вступать в монашество. Сейчас же огромное количество книжек про семью. С одной стороны, при условии полного разрушения семьи, которое сейчас происходит, говорить о семье необходимо и правильно. Но делать из семьи высшую ценность — это уже значит нарушать Евангелие. Это крайне важно помнить, потому что, когда из семьи делают высшую ценность, семья разваливается, так как ее ставят не на то место, которое ей положено. Семья хороша, она установлена Богом еще в раю. Когда Господь создал Адама, Он создал ему и жену, Еву, Он их сочетал, но еще раньше возникло девство, потому что ангелы не женятся и замуж не выходят. Девство возникло раньше, чем брак, потому что Адам изначально был сотворен безбрачным. О чем это говорит? О том, что на самом деле есть высший путь и есть безопасный путь. И Церковь никогда не откажется от убеждения, что высшим путем является путь девства. Недаром Господня притча о сеятеле толкуется всегда так: тридцатикратный плод приносят женатые или замужние, шестидесятикратный — те, кто сохранили чистоту во вдовстве, но стократный приносят те, кто сохранили девство. Этот подход естествен и понятен. Апостол Павел здесь говорит не о каких-то телесных вещах. Некоторые ошибочно думают, что преимущество девства заключается в отсутствии некоторых определенных видов связи между людьми, грубо говоря, в отсутствии секса. На самом деле причина не в этом. Апостол в этой же главе скажет, что жена заботится не о Господе, а о том, чтобы угодить мужу, и муж заботится не о Господе, а о том, чтобы угодить жене. «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене. Есть разность между замужнею и девицею: незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу» (1 Кор. 7; 32—34).
Причина кроется в глубинах духа человека, а не в каких-то телесных отправлениях. Само по себе супружеское сожитие не является греховным. Как сказал апостол Павел, брак честен и ложе не скверно: «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно» (Евр. 13; 4).
Поэтому само супружество греха в себе никакого не содержит. Более того — способность к рождению детей вложена в нас Богом.
Но есть и более высокий путь, когда человек отказывается от этих даров, которые Бог дал ему, ради более высокого дара — дара полного, абсолютного служения Господу.
«Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7; 2).
Что это значит? Речь не о том, что все должны вступать в брак, а о том, что всякий, кто вступил в брак, должен жить с супругом или с супругой. Поэтому Феофан Затворник здесь объясняет так: «Апостол говорит: всякий слабый мужчина пусть женится, и всякая слабая женщина пусть замуж выходит. Чего ради? Блудодеяния ради, — чтоб не падать в блуд от невоздержания» [2].
Блудных грехов очень много разных видов, и апостол говорит: пускай слабые люди вступают в брак, чтобы не впадать в разные виды блуда. Известно, что людям, живущим в супружестве, легче сохранить себя от блуда, чем тем, которые находятся вне брака, в свободном состоянии. Тем более в обстановке, когда весь мир кишит разговорами о плотской жизни. Вообще Писание описывает несколько целей брака: это и совместное участие в молитвах, и участие в деторождении, и взаимопомощь. Как говорит Писание, если один человек упал, то другой его поднимет, и двум легче. Это и наслаждение друг другом, о котором говорит царь Соломон. Но здесь апостол говорит об одной, самой низкой, цели брака — предотвращении блуда. Дело в том, что у Бога в любом деле много целей соединено вместе. Некоторые люди, читая эту фразу, возмущаются: «Как же так? О такой великой вещи как брак говорить только ради того, чтобы в блуд не впадали?!» Но вообще христианство прагматичная вера: оно знает, что есть грех и есть способ его избежать. И тот, кто слаб, конечно, пусть лучше вступает в брак. Давно известно, что если человек разжигается разными страстями, то лучше пусть он себя сдержит браком, чем пустится во все тяжкие.
«Лучше, говорит, быть свободну от брака, но, кто не может выдержать, как должно, сего состояния, лучше брачься. Два состояния вводит он в христианство. В том и другом можно угождать Богу и спасаться; но в первом это делать удобнее, во втором — менее удобно. Можно к сему прибавить, что брачному нельзя дойти до такого совершенства духовного, как безбрачному» [2].
Об этом и Иоанн Лествичник говорит: «Кто из женатых совершал чудеса, кроме мучеников? Кто из женатых воскрешал мертвых? Никто, потому что это удел, который дан Богом только монахам и мученикам». Женатые мученики этими способностями обладали, а все остальные нет.
И дальше Феофан говорит: «Брак — для немощных. Немощь эта телесная и духовная. Есть сложения тела, более располагающие к похотливости, и есть сложения более трезвенные [холодные]; равно есть дух ревности сильный, и есть ревность слабая» [2].
Бывают люди, у которых тело полыхающее, но и дух полыхает еще сильнее. Такие люди могут быть девственниками. Но тем людям, у которых сильно полыхает похоть и у которых слабый дух, конечно, лучше вступать в брак, — говорит апостол.
«Сильно ревнующий [пекущийся, радеющий] о спасении духа и естество преодолеет, при благодати Божией, подающей и ревность ту, а мало ревностный и с трезвенным сложением не сладит. Предлежит выбор благоразумию и самопознанию» [2].
Здесь выражена очень важная мысль. Кто выбирает путь для человека? Батюшка выбирает? Нет, сам человек. Поэтому и сказано: «самопознание». Не случайно именно на основании этого слова апостола, толкований Златоуста и Феофана Затворника, наш синод в 98-м году категорически запретил священникам принуждать духовных чад к браку или к монашеству . Советовать священник может, но принуждать не имеет права. Он не может принудительно благословить на то или на другое.
Божественные указания относительно брака
Итак, дальше говорит апостол: «Жене муж должное пускай отдает, подобно как и жена мужу» — «Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу» (1 Кор. 7; 3).
Что такое «должное»? Можно перевести и так: пускай должную благосклонность оказывает. С одной стороны, идет речь о супружеской верности, то есть муж должен быть верен жене, а жена — мужу. Здесь апостол вводит правило, которого не было в Древнем мире и до сих пор нет в миру. До сих пор считается, что если жена изменила мужу — это страшное преступление, а если муж жене — то «кто же сейчас не гуляет?» Такое правило апостол отвергает, он говорит, что муж должен быть верен своей жене, а жена должна быть верной своему мужу. Здесь одинаковое правило по отношению к мужчине и к женщине.
Блаженный Феодорит говорит так: «Апостол узаконяет сие о целомудрии [супружеском, — верности], повелевая и мужу и жене равно нести супружеское иго (Экумений πιστιν — верность), и не смотреть на стороны, не расторгать уз, но питать друг к другу должную любовь. Он прежде дал сей закон мужу, потому что муж — глава жене. Человеческие законы женам предписывают быть целомудренными [верными] и наказывают нарушающих сей закон, а от мужей не требуют равного целомудрия [верности]; потому что мужи, как постановители законов, не заботились о равенстве, но оказали послабление себе самим». [2]. Видите, какое интересное объяснение: всё дело в том, что мужчины этот закон писали для себя!
«Божественный же апостол, вдохновенный Божиею благодатию, мужьям первым предписывает законом целомудрие [верность]. А поелику случалось, что или мужья, или жены, возлюбив воздержание, и без соизволения на то живущих с ними в супружестве удерживались от брачного общения, то, как и следовало, дает повеление и о сем» [2]. Апостол говорит о том, что живущие вместе (женатые или замужние), не имеют права самовольно на себя накладывать подвиг воздержания.
И апостол дает заповедь: «Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7; 4—5).
Здесь речь идет о том, что жена не должна воздерживаться от супружеской жизни против воли мужа, и муж не должен воздерживаться против воли жены. Это очень важный принцип, который сейчас, к сожалению, многие нарушают, и в результате в семьях возникают скандалы, склоки, распри, разделения из-за того, что люди по ложно понятому благочестию начинают на себя накладывать бремена неудобоносимые. По церковным правилам, если человек нарушает пищевые посты, он отлучается от Святого Причастия, но в отношении супружества церковный канон гласит, что судьей служит их собственная совесть. Очень интересная разница. Здесь не может быть внешней регламентации этой стороны жизни, а судьей выступает совесть человека. Это крайне важно, потому что люди начинают сейчас друг друга шантажировать («Я тебе не разрешу…», «Я тебя накажу…»), и заканчивается это супружеской изменой, в которой виноваты будут, естественно, обе стороны.
«Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7; 5).
Что это значит? Святитель Феофан цитирует Златоуста: «Жена не должна, говорит, воздерживаться против воли мужа, и муж не должен воздерживаться против воли жены. Почему? Потому, что от такого воздержания происходит великое зло; от этого часто бывали прелюбодеяния, блудодеяния и домашнее расстройство. Ибо если иные, имея своих жен, предаются прелюбодеянию, то тем более будут предаваться ему, если лишить их этого утешения. Хорошо сказал: не лишайте себе; ибо воздерживаться одному против воли другого, значит лишать, а по воле — нет» [2].
Если есть взаимная договоренность — это одно дело, когда нет взаимной договоренности — это уже преступление против воли Божией. Про все посты сказано именно так. Слова апостола совершенно недвусмысленны. К сожалению, многие люди из совета, который дал апостол, начали создавать жесткий закон. В некоторых русских требниках XVI века вообще было написано: «Блудил ли ты со своей женой постами?» Это, конечно, нарушение святого Евангелия, элементарное нарушение заповеди Божией.
Святитель Феофан цитирует Златоуста: «Так, если ты возьмешь у меня что-нибудь с моего согласия, это не будет для меня лишением; лишает тот, кто берет против воли и насильно. Это делают многие жены, нарушая справедливость и тем подавая мужьям повод к распутству и всё приводя в расстройство. Всему должно предпочитать единодушие — оно всего важнее. Если хочешь, докажем это опытом. Пусть из двух супругов жена воздерживается, тогда как муж не хочет этого. Что будет? Не станет ли он тогда предаваться прелюбодеянию или, если не станет прелюбодействовать, то не будет ли скорбеть, беспокоиться, раздражаться, гневаться и причинять жене множество неприятностей? Какая польза от поста и воздержания, когда нарушается любовь? Никакой. Сколько неизбежно произойдет отсюда огорчений, сколько хлопот, сколько раздоров! Если в доме муж и жена не согласны между собою, то их дом не лучше обуреваемого волнами корабля, на котором кормчий не согласен с правителем руля. Посему апостол и говорит: не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времени, да пребываете в посте и молитве. Здесь он разумеет молитву, совершаемую с особенным тщанием, ибо если бы совокупляющимся он запрещал молиться, то как можно было бы исполнять заповедь о непрестанной молитве? Следовательно, можно и с женою совокупляться, и молиться, но при воздержании молитва бывает совершеннее. Не просто сказал: да молитеся, но: да пребываете в молитве, потому что брачное дело только отвлекает от этого, а не производит осквернения. И паки вкупе собирайтеся, да не искушает вас сатана. Дабы не подумали, что это — закон, присоединяет и причину. Какую? Да не искушает вас сатана. А дабы знали, что не диавол только бывает виновником прелюбодеяния, прибавляет: невоздержанием вашим» [2].
То есть вина и в дьяволе, и в нашем невоздержании — не должно использованное воздержание приводит к скверным последствиям. Церковные каноны одну-единственную вещь требуют жестко: недопустимо вступать в супружеское сожительство в том случае, если ты принимаешь святое Крещение (в ночь перед принятием святого Крещения), и когда ты принимаешь святое Причастие. Каноны древние говорили, что не должно под субботу и под воскресенье вступать в супружеские отношения, потому что древние христиане приступали к Святым Дарам каждую неделю по субботам и воскресеньям. Сейчас жестко действует закон о недопустимости вступления в подобные отношения под воскресенье, потому что нормативным является еженедельное Причастие. Остальные же посты соблюдаются по взаимному согласию.
Святой Григорий Богослов в сороковом слове, обращенном к оглашенным, пишет, что «просит не как закон, но желая принести великую пользу, чтобы на время поста (имеется в виду Великий Пост — примеч. авт.) супруги воздерживались друг от друга, впрочем, чтобы совершалось это по взаимному согласию, а не как по требованию закона. »
Такова просьба Григория Богослова. Ощущаете разницу с некоторыми современными пособиями? Библейская норма всегда остается одной и той же. Точно так же, как и требования Священного Писания. При взаимном согласии воздерживаться крайне полезно. Чем полезно? Человек не зацикливается на своей чувственности, он может всю ночь предаваться молитве, он может во время поста изнурять свое тело (что сложно сделать в случае супружеского сожительства), и в этом, конечно, есть огромная польза. Но только в том случае, если это делается по взаимному согласию, а не потому, что «мне так захотелось».
И дальше апостол говорит: «Впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление» (1 Кор. 7; 6).
Или дословно: «Говорю вам по сочувствию, а не по приказанию». То есть апостол Павел сочувствует тем, кто в браке.
«Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога — один так, другой иначе» (1 Кор. 7; 7).
Апостол Павел объясняет: «Для меня лучше бы, чтобы все люди были, как я, безбрачными. Но у всех разные дарования: у одного — так, у другого — этак».
Феофан, комментируя, говорит так: «Желал бы, но не принуждаю, а всякий сам смотри, как лучше. Всякому свое дарование от Бога. Дарование здесь — не естественное расположение, а мера благодатного пробуждения и возбуждения духовной жизни, хотя не без отношения ее к естеству» [2].
Это мера горячности духа, того, насколько дух у тебя полыхает и насколько у тебя сердце горит. Но, конечно, при условии, что ты знаешь, как у тебя тело устроено, какой у тебя уровень гормонов в крови играет, если угодно, и насколько ты их сможешь обуздать.
«У иного так возбужден и укреплен благодатию бывает дух, что он заставляет сразу умолкнуть всем душевно-телесным требованиям; у другого, хотя сильно выдаются требования духа, но и низшие потребности подают свой голос, и ему надлежит еще борьба, чтобы совсем предаться духовной жизни; у иного и то и другое не менее сильно, и ему остается только так устроиться, чтобы требования духа стали на первом месте и всем заправляли, допуская свою меру удовлетворения и души с телом» [2].
Бывает равенство сил духа и тела, бывает дух сильнее тела, а бывает, телесность заглушает дух, и тогда нужно дух разжигать, но не надо горячиться и бросаться очертя голову невесть куда. Кстати, на основании этих слов апостола существует четкое правило: люди имеют право быть постриженными в монашество не раньше, чем через три года после поступления в послушничество. То есть человеку дается три года на проверку себя в этом отношении, а затем уже человек постригается в монашество. Поэтому в Церкви существует чрезвычайно отрицательное отношение к насильственному монашеству.
Был случай, когда Василия Шуйского постригали, и он кричал: «Я не хочу!» А боярин за него говорил обеты. В Средние века в России существовало такое убеждение, что если человека одели в монашескую одежду, то он уже гарантированно монах. И патриарх Гермоген сказал, что этот боярин и есть монах, а вовсе не Шуйский. Насильно такие вещи недопустимы. У каждого свои дары от Бога, которые нельзя механически навязывать другим людям. Надо помнить, что бывали случаи болезненных отношений к браку и безбрачию. Сейчас часто брак ставится выше монашества, что прямо противоречит Писанию; но были случаи, когда монашество настолько высоко ставилось перед браком, что людей в принудительном порядке насильно постригали, и считалось, что такое пострижение якобы действительно, что, конечно же, противоречит самой сути монашества как добровольного обещания. Интересно, что и в отношении к браку было то же самое. В XV—XVI веках в России считалось, что если тебя насильно женили, то ты обязан быть женатым… Классический пример — роман «Дубровский» Пушкина. На самом деле по церковным правилам это не так. Как можно заставить человека хранить потом верность, если человек ничего не хотел, не обещал? О какой верности может идти речь? Это очень важный момент, который касается как монашества, так и брака: в обоих случаях должны быть добровольные решения самого человека. Все остальные точки зрения, в том числе и родителей, обладают только рекомендательным значением. Подчеркиваю — рекомендательным, а не обязательным! Нигде в Священном Писании не говорится, что родители, например, имеют право запретить человеку монашество. Более того, у святых был ряд проповедей, направленных против родителей, которые запрещали своим детям вступать в монашество. Конечно, люди должны понимать, что эти вещи делаются добровольно и человек уже сам за себя отвечает. Мы знаем, что Феодосий Печерский сбежал от своей матери, а она его отловила и посадила в кандалы, чтобы он не сбежал в монастырь.
«Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я» (1 Кор. 7; 8).
Здесь апостол говорит про неженатых или безбрачных. Он подразумевает не только девственников, не только тех, кто еще не вступил в брак, но и разведенных — людей, которые оказались по каким-то причинам свободными от супружеских уз. Этим людям апостол говорит: «Хорошо им оставаться, как и я». Можно сказать — «красиво оставаться, как и я». Сам апостол Павел никогда не был женат, поэтому всю жизнь он посвятил Господу Богу и проповедовал Евангелие всему миру.
Итак, «Цель речи апостола сказать наставление тем, кои вне супружеского союза состоят, после того как сказал состоящим в нем; а таких два класса: одни совсем не брачились, а другие овдовели после брака. Что же он говорит им? Хорошо пребыть им, как я, — то есть одним совсем не брачиться, а другим не вступать в брак после вдовства». «Апостол опять дает видеть, что он из числа не вступивших в брак, ибо не было причины включать себя в число вдовцов тому, кто был еще юношею, когда сподобился призвания [к апостольству]. Никто да не подумает, что он узаконяет безбрачную жизнь мужам и воздержание после брака одним женам. Ибо тому и другому он обучает и тот, и другой пол (Феодорит)» [2].
Апостол и мужчинам, и женщинам одинаково рекомендует жить чистой, целомудренной любовью к Богу и посвящать всю жизнь Создателю. Какие формы этого существуют? Самая известная — монашество. Но здесь апостол Павел подразумевает не только монашество (как жесткие обеты), но и просто житие в безбрачном состоянии.
Мы знаем, что на Руси в XVIII—XIX и XX веках существовал особый тип праведности — чернецы и черницы. Чернецы назывались так, потому что надевали на себя обычно темную одежду. Они жили рядом с храмами (как правило, в своих домах), каждый день приходили в храм Божий, молились, помогали по храму, прислуживали, помогали бедным, изучали Слово Божие и, конечно, таким образом они спасали свою душу. Я считаю, что для нас сейчас в Москве это был бы идеальный вариант, если бы те люди, которые живут недалеко от храма и которые уже на пенсию вышли, так бы поступали. До революции так делали даже те люди, которые на пенсию еще не вышли. Они просто не вступали в брак, жили холостыми людьми, в чистоте, изучая священное Слово Божие. Зачем им это было нужно? Дело в том, что до революции монахи были связаны рядом ограничений: они были приписаны к определенному монастырю, и там существовал свой устав. Очень сложно было перейти из монастыря в монастырь, одновременно многие монастыри вовсе не были идеальными.
И дальше апостол говорит: «Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться» (1 Кор. 7; 9).
Понимаете принцип апостола Павла? Если уж никаким образом не могут удержаться, пускай тогда женятся, потому что лучше жениться, чем разжигаться похотью, впадать в грехи, заниматься блудными фантазиями, тем паче блудными грехами.
Здесь Златоуст говорит: «Выражает, как велика сила похоти. А смысл слов его следующий: если ты чувствуешь сильное влечение и разжение, то избавь себя от ига воздержания, чтобы тебе не развратиться». А Феодорит добавляет: «…и вам, не причастным брачного общения, и вам, сочетавшимся, но потом разрешенным от брачных уз смертию, лучше предпочесть воздержание. Но если не можете сносить приражений похоти, и душа наша немощна для сего подвига, потому что нет в ней пламенного усердия к доброму, то никакой закон не возбраняет вам вступать в брак» [2].
Апостол Павел здесь опять подчеркивает сравнительные достоинства брака и безбрачия: «А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, — если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, — и мужу не оставлять жены своей» (1 Кор. 7; 10—11).
Апостол переходит к прямой заповеди Господа: если уж вступил в брак, то не разводиться, а если развелся — оставаться одному. Здесь от имени Господа дается два варианта поведения для женатых или замужних людей: или не разводиться (что лучше), или, если ты разошелся, то оставайся один или примирись с мужем. Апостол воспроизводит слова Господа, который говорил, что нельзя разводиться, кроме как в случае вины прелюбодеяния.
«А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины прелюбодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» (Мф. 5; 32).
Блаженный Феодорит пишет: «Апостол старается сохранить брачные узы нерасторгаемыми. Ибо, предписывая разлучающемуся воздержание, тем самым удерживает от расторжения брака. Воспрещая сочетаваться с другим, понуждает ту и другую сторону возвратиться к прежнему браку. Ограничивает их свободу, чтоб они, хотя бы и были причины к разлучению, охотнее употребляли все средства к примирению, нежели спешили разводом. Тут не исключается и слово любодейное, разумеется — под условием искреннего раскаяния со стороны согрешившей» [2].
Что в первое время это дело так понималось, можно заключить из слов Ермы, который в 4-й заповеди говорит, что если муж, зная, что жена неверна, остается с нею, то грешит; но равно грешит и если не примет ее, когда она раскаивается и дает слово быть верной. Впрочем, здесь нет жесткой обязательности, так как Господь не обязывал принимать изменщиков. И поэтому, когда говорят о разводе, надо понимать, что развод возможен, но крайне нежелателен. И если уж развод произошел, надо оставаться одному, а не вступать в брак. Церковь до сих пор придерживается этой точки зрения, кроме тех случаев, когда была вина прелюбодеяния, которая, собственно, и является причиной развода, или если было то, что может привести к смерти (например, покушение на убийство, пьянство, сопровождающееся побоями, наркомания, смертельные заболевания). В таких случаях разлучение является вынужденной мерой.
Итак, «Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь. Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?» (1 Кор. 7; 12—16).
Здесь апостол уже говорит от себя, потому что он не имеет прямого свидетельства из Евангелия, из слов Господа, как поступать с неверующими.
Он дает свой совет, но дальше добавляет: «Думаю, и я имею Духа Божия» (1 Кор. 7; 40).
То есть этот совет он дает уже апостольской властью, и Церковь повелевает его исполнять. Это как раз к вопросу о неверующих супругах, о нецерковном браке. Если какой-нибудь христианин имеет неверующую жену и она согласна с ним жить, то пускай он ее не оставляет. Что значит «согласна с ним жить»? Не требует от него отречения, говорит: «Хочешь быть христианином — пожалуйста! Я хочу с тобой жить» — или наоборот, муж говорит: «Я тебя всё равно люблю, хотя ты и христианка. Ты можешь поступать по-своему, я с тобой хочу жить!» Апостол Павел говорит, что такого мужа или такую жену не надо оставлять. Апостол предлагает не устраивать повсеместного разделения, а напротив, советует людям жить в мире между собой. Но это касается исключительно тех людей, которые были вне церкви, а потом один из них обратился. Это не касается людей, которые, будучи христианами, решили вступить в брак с неверующими. Про таких апостол говорит дальше, что, если кто желает вступить в брак, то должен вступать в брак только в Господе. Вступление в брак с неверующим является грубым нарушением законов Божиих, влекущим за собой отлучение от Церкви. Если христианин вступил в брак с неверующим, он отлучается от Причастия до расторжения этого беззаконного союза. Как говорит правило Шестого Вселенского Собора, не должно сочетать овцу с волком: «Ибо не подобает смешивать несмешаемое, ни совокуплять с овцою волка, и с частью Христовою жребий грешников».
Феофан толкует это так: «Неверный муж и неверная жена, желая жить с верною женою и с верным мужем, несмотря на веру во Христа Господа, хотя показывают скрытное благорасположение, или благоволительное снисхождение к сей вере, но в этом можно предполагать только зародыш будущей личной веры и вследствие ее имеющего быть освящения, но не самое освящение. Как же понять: святится? Надо понимать: святится муж, яко муж, и жена, яко жена, то есть в брачном отношении» [2].
Речь идет не о том, что лично человек освящается через брак с неверным супругом.
«Ибо неверующий муж освящается женою верующею, и жена неверующая освящается мужем верующим» — речь о том, что супружеский союз освящается в силу того, что один из них принял святое Крещение и таким образом освятил существующий брак.
Господь делает безгрешным данное супружеское сожительство, но оно, конечно же, не равно и не подобно венчанному браку, потому что в таком союзе муж не может быть образом Христа и жена не может быть подобием Церкви. Какое этому обоснование? Люди освящаются именно в качестве мужа и жены, а не в качестве личностей. Здесь как бы восстанавливается райское благословение, и этот брак является браком, а не блудным сожительством. Именно на этом основано постановление Церкви , что если гражданский брак был заключен до вступления людей в Церковь, то он признается браком, а не блудным сожительством. Недопустимо отлучать от Причастия людей, у которых муж или жена неверные и поэтому они не вступили в венчанный брак. Но, конечно, если верующие муж и жена не венчались, они подлежат отлучению от Причастия, но по другой причине. По причине презрения к Таинству Венчания.
Поэтому и сказано дальше: «Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы» (1 Кор. 7; 14).
Что значит «иначе дети были бы нечисты»? Дети не являются незаконнорожденными — это первое значение фразы. Второе значение, более важное, — если супруг вступил в брак, он своего ребенка обязательно покрестит. Вот некоторые говорят: «Я была неверующая, вышла замуж за мусульманина, как же мне с детьми быть? Он же против!» Мало ли, что он против! Какая разница? В этом отношении неверующего супруга слушать нельзя. Речь идет о будущей вечной жизни ваших детей. И воспитывать их нужно христианами, независимо от воли супруга!
«Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны» (1 Кор. 7; 15).
Нет такого рабства, чтобы неверный командовал верующими. Христианин — чадо небесного Отца, и он не должен быть порабощен связью, которая может удалить его от Бога.
Потому что «к миру призвал нас Господь» (1 Кор. 7; 15).
Для апостола такой развод — это желание мира. Когда неверный призывает тебя к разводу, ты должен с ним развестись, потому что таким образом ты получишь мир, который тебе нужен. Через постоянные скандалы у себя дома мира с Богом ты не получишь. Но главное, о чем здесь идет речь, — если человек ставит условие «или я, или Церковь», надо без разговоров выбирать Церковь!
«Если неверный повелевает тебе приносить жертвы и участвовать в его нечестии по праву супружества или же оставить его, то лучше оставить брак, нежели благочестие. Если неверный ежедневно оскорбляет и заводит ссоры, то лучше разлучиться: “в мир бо призва нас Господь Бог” (1 Кор. 7; 15). Неверный сам подает к этому повод» [2]. Апостол призывает, чтобы поддерживался статус-кво. Если есть мирное сожительство супругов, пускай оно будет, кроме тех случаев, когда супружество требует нарушения заповедей Божиих, и тех случаев, когда оно приводит к непрерывным скандалам и ссорам. С таким супругом нужно развестись без разговоров. Надо помнить, что в таких случаях нет ограничений, которые есть в венчанном браке.
«Сказанное апостолом не противоречит учению Господню, но объясняет его. Ибо спасительная проповедь не смятение вводит в жизнь, а, напротив, того домогается паче истинного и боголюбивого мира. Расторгает сперва худое согласие (в нечестии) и разногласием достигает похвального единомыслия. Ибо приявшие Божественную проповедь, став учителями неверных, производили сверх чаяния чудный переворот и разъединившиеся семейства приводили в достолюбезное согласие. Это и выражает апостол тотчас» [2].
О чем здесь идет речь? Верные муж или жена должны поставить себе задачу обратить своих супругов в христианство. Для того они и остаются вместе, чтобы спасти мужа или жену.
Поэтому апостол и говорит: «Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?» (1 Кор. 7; 16). Каким образом «не спасешь ли»? Естественно, через обращение супругов в христианство. Если человеку потихонечку рассказывать о красоте Христа, красоте Бога, человек или возненавидит Бога, или примет Христа. Если он возненавидит Бога, то брак развалится сам по себе, и мы будем свободны. Если же он возлюбит Бога, то единство будет совсем другое. Это уже будет единство в Боге, а не в чем-то другом.
Поэтому святитель Феофан приводит слова Златоуста: «Если муж не беспокоит тебя, то оставайся, говорит, с ним; от этого может быть и польза; оставайся и увещевай, советуй, убеждай: никакой учитель не может убедить так, как жена. Впрочем, апостол не принуждает ее и не требует этого от нее непременно, дабы опять не возложить на нее слишком тяжелого бремени; советует не отчаиваться и оставляет это под сомнением, по неизвестности будущего… Дело обращения к вере благодать совершает; а как? — это тайна. Орудий у нее много, но чрез какое пройдет в душу грешную или неверную, и пройдет ли, — никто определить того не может. Ибо тут привходит со своими правами и свобода, которой уклонения неопределимы, но с которою соображается вся во всех во благо действующий Бог. Оттого и говорит апостол: “что бо веси, жено”, “что бо веси, мужу?” (1 Кор. 7; 16)» [2].
Именно так нужно поступать, если вы живете с неверующим мужем или с неверующей женой. Если они хотят развода, зачем держать? Апостол не велит за это удерживаться. Если не хотят, — наоборот, надо мягко, с любовью подвигать человека к Богопознанию. Не ставить условия, не шантажировать, а именно возвещать истину. Как говорит апостол Петр, многие жены без слов, через кроткое, боголюбезное житие мужей своих обращали.
«Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие» (Петр. 3; 1—2). Здесь требуется аккуратное свидетельство о Господе. Потому что Господь не хочет устраивать разгром и развал в этом мире, Он хочет, чтобы были мир и покой. Но если ваша семья с неверующим всё время является поводом для скандала, апостол говорит, что не надо ее сохранять. Но идет речь именно о семье с неверующим. А с верующим вы можете разойтись, но тогда должны жить одни. Это норма святого апостола, которая основана на словах Господа.
Христиане и социальная революция
Итак, с семнадцатого стиха продолжается тема брака и безбрачия — тема очень современная, очень актуальная. Но здесь апостол касается не только вопросов брака и безбрачия, но и разбирает вопрос, насколько наше внешнее положение — брачное или безбрачное, статусное или в отсутствии социального статуса — влияет на нашу духовную жизнь. Это очень важно сейчас, потому что люди часто говорят: «Мы должны бороться за свои права и свободу, иначе у нас отнимут дарованный Богом дар свободы. Если нас всех пересчитают, если узнают, сколько мы денег зарабатываем, если за нами будут следить, то мы лишимся Богодарованного дара свободы и, следовательно, мы нарушим заповедь».
Так говорит об этом апостол Павел: «Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Так я повелеваю по всем церквам. Призван ли кто обрезанным, не скрывайся; призван ли кто необрезанным, не обрезывайся. Обрезание ничто и необрезание ничто, но всё в соблюдении заповедей Божиих. Каждый оставайся в том звании, в котором призван. Рабом ли ты призван, не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся. Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов. Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков. В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом» (1 Кор. 7; 17—24).
То внешнее положение, в котором мы находимся, совершенно не имеет отношения к делу нашего спасения. Это очень важный момент, потому что все эти разговоры о том, что если мы не будем бороться против того-то или того-то, то мы повредим свою душу… Не повредим! Или говорят: «Почему патриарх не выступил против того или другого закона?» Но разве у нас патриарх обладает государственной властью? Нет. Он может обличить тот закон, который явно противоречит заповедям Господним, который требует от христиан явного нарушения заповедей Господних. Такой закон патриарх может и должен обличить. В случае же несправедливости по отношению к кому-то другому патриарх может призвать власти подумать (что он и делает), но бороться с этим не обязан.
Пенсионерам, начинающим кричать, что государство обязано обеспечить им достойную старость, я скажу так: достойную старость обязаны обеспечить дети. Государство обязано обеспечить правосудие и безопасность — и всё. Если государство решило взять на себя еще и обеспечение старости, это хорошо, это делает честь государству, но к необходимым условиям деятельности государства это не относится. Например, святой царственный мученик Николай II никому пенсий не платил — ни повышенных, ни пониженных. Пенсий вообще не было. В течение всей истории человечества стариков кормили дети или не кормили (например, у язычников), или скармливали волкам (как у якутов было). Но переложение пенсии на государство — это изобретение XX века. Не скажу, плохое или хорошее, но оно показывает проникновение Евангелия в сердца многих людей, независимо от их вероисповедования. Свет Евангелия, его влияние оказались настолько сильны, что даже среди людей, которые от него формально отвернулись, считается нужным заботиться о стариках. Это делает честь нашему обществу. Даже среди коммунистов, даже среди либералов понятие о том, что старость должна быть обеспеченной и старики должны быть защищены, сохранилось. Это христианская идея. Но изначально, когда Бог давал эту заповедь, всё-таки Он говорил это детям.
Очень часто плохая старость связана с количеством абортов — это понятно? Если мамочка «укокошила» пятерых детей, то чего ей ждать хорошего? Тем более, если она в этом не раскаялась. Кстати говоря, в царской России у такой женщины этих проблем бы не было. Она не только не имела бы пенсии, но о ней и дети бы не заботились, потому что она сидела бы на каторге. В царской России за аборт на каторгу отправляли на семь лет и женщину, и врача, который аборт сделал. Подавляющее большинство нынешних пенсионеров в царской России были бы сидельцами — и вопрос о пенсии просто бы не возникал. Поэтому все эти возмущения совершенно неуместны. Есть пенсия — слава Богу! И здесь, конечно, нечем возмущаться.
Знаете, есть такой механизм интересный, когда, например, кричат: «Попираются свободные конституционные права человека, который не имеет DVD-проигрывателя!» Возникает вопрос: а где были эти конституционные права человека, когда DVD-проигрыватели еще не изобрели? Свободное конституционное право на пенсию! Всё здорово. А где были эти права, когда пенсию еще не выдумали? Христианские великие государи пенсий не платили — и ничего, некоторые старички до ста лет доживали. Это я говорю к тому, что наша прямая задача понимать: от государства мы должны требовать то, для чего оно Богом устроено. Мы можем от государства требовать правосудия и безопасности. Если государство их не обеспечивает, значит, это банда разбойников, которая ни за что налоги получает. А всё остальное, оно, конечно, если и делается, то делается постольку поскольку.
Но вернемся к апостолу, который говорит: «Только каждый поступай так, как Бог ему определил, и каждый, как Господь призвал. Так я повелеваю по всем церквам» (1 Кор. 7; 17).
Так апостол дал повеление, чтобы человек сохранял тот статус, в котором пришел к Церкви. В каком смысле? Чтобы человек не пытался под прикрытием Церкви заниматься революционной деятельностью. Здесь апостол дает просто повеление «по всем церквам». Если брак с неверующим и неверующая сторона требует развода — разводись, потому что «к миру призвал нас Господь». Но это касается и всего остального. Если ты призван евреем, не скрывай своего еврейства, если ты призван язычником, не скрывай, что ты происходишь из языческих народов.
Поэтому и сказано: «Призван ли кто обрезанным, не скрывайся; призван ли кто необрезанным, не обрезывайся» (1 Кор. 7; 18).
Дело в том, что в Риме делали хирургическую операцию (она и сейчас существует), маскировавшая обрезание: человеку пришивалась крайняя плоть. И апостол говорит, что не надо этого делать. Многие боялись, что их примут за евреев, стеснялись своего еврейства, а апостол говорит: «Не надо, не стесняйтесь того, что вы евреями призваны. Господь вам дал такой дар, живите спокойно». Очень важно и сейчас нам, тем, кто живет в России, это услышать. Потому что у нас огромное количество евреев, пришедших в Церковь. Самая крупная религиозная община среди евреев — это Русская Православная Церковь. По-моему, до 70 процентов евреев входит в Русскую Православную Церковь, большая часть евреев в России стали православными. Для них важны эти слова апостола: «Не стесняйся, что ты еврей, не стесняйся! Все эти байки, что евреев не рукополагают до седьмого колена, — чушь. И не просто чушь, а ересь этнофилетизма , которая осуждена на Поместном Константинопольском Соборе 1872 года. В Церкви нет никакой разницы между евреями и не евреями. Неважно, русский ты, чеченец, еврей, татарин, — ты одинаково можешь быть рукоположен, одинаково можешь прийти к священному сану.
Поэтому апостол говорит: «Призван ли кто обрезанным, не скрывайся» — то есть не пытайся скрыть свое еврейство. Это крайне важно сейчас, потому что люди начинают говорить всякие глупости. Более того, опыт показывает, что самые страшные антисемиты — это евреи. Это как раз признак того, что люди не усвоили самой главной вещи: спасение дается не в зависимости от национальности, а в зависимости от веры в Христа Искупителя. И национальность здесь абсолютно не имеет значения. Да, есть церковное правило, которое требует особой разборчивости к крещающимся детям евреев. Но оно связано не с национальностью, а с тем, что в Византии и в Западной Европе был феномен криптоиудаизма, когда человек притворялся христианином, а сам тайно сохранял иудаизм. Церковь с этим боролась. На Западе Римокатолическая церковь (особенно после отпадения) стала с этим бороться при помощи инквизиции, а на Востоке Церковь требовала просто конфессиональной определенности. Если ты хранишь иудаизм, то будь иудеем, а не притворяйся христианином. Именно для того, чтобы предотвратить это притворное принятие христианства, был принят канон Седьмого Вселенского Собора, который требует внимательного и подробного допроса человека из иудеев, который желает принять христианство. На основании этого канона и существует у нас чин присоединения приходящего из иудаизма к Православной Церкви. Человек отрекается от тех ложных положений иудейской доктрины, которые отделяют его от Бога. Точно так же, когда мусульмане приходят в церковь, они отрекаются от ложной доктрины мусульманства. Язычник отрекается от язычества… Любое ложное учение нужно отвергнуть на пороге святого Крещения. Сделано это именно для того, чтобы предотвратить смешение, чтобы под видом христианства не преподавалось иудейство. Но здесь идет речь не о национальности, конечно, а о попытках скрестить христианство с иудейством. Поэтому апостол и говорит: «Призван ли кто необрезанным, не обрезывайся». Если Бог призвал тебя из язычников и ты не обрезан, то не надо обрезываться. Идет речь не о том, что апостол Павел запрещает хирургическую операцию как таковую, а о том, что апостол Павел запрещает религиозно обрезываться. Мы знаем, что в I веке одной из самых серьезных угроз для христианства была ересь иудействующих, которые утверждали, что для спасения нужно помимо Евангелия исполнять обрядовую часть Моисеева закона. То есть не только заповеди исполнять, которые дал Бог через Моисея (что, естественно, мы и сейчас делаем), но нужно воздерживаться от определенных видов пищи, например, не есть крольчатины, как до сих пор не едят старообрядцы, или креветок. Ко мне Великим Постом подходили, спрашивали: «Батюшка, а креветок православным можно есть? Ведь написано же в Законе было, что их есть нельзя…» В Законе написано: евреям нельзя. Было нельзя, пока они не вошли в Церковь. Сейчас все эти запреты для христиан отменены. Иудействующие утверждали, что если человек не обрежется, то он не сможет спастись. Апостол как раз и говорит: «Не надо! Обрезание как религиозный ритуал не имеет сейчас смысла».
«Обрезание ничто и необрезание ничто, но всё в соблюдении заповедей Божиих» (1 Кор. 7; 19).
Заметьте, апостол подчеркивает, что ни то, ни другое ничего не значат. Это он говорит к тому, чтобы не было высокомерия ни одних, ни других. Мы знаем, что существуют оба вида высокомерия. Существует высокомерие евреев, которые утверждают, что у евреев есть особая роль, что они должны быть руководящей и направляющей силой в Церкви Божией. Так считали и до сих пор считают многие ученики о. Александра Меня. Это, конечно, ошибка. Но также есть многие, которые говорят, что евреи должны каяться в том, что их предки Христа убили, до седьмого колена. Митрополит Сурожский Антоний вспоминал, как к нему пришла одна женщина, еврейка, и рассказала, что, когда она покрестилась, ей священник сказал: «А теперь ты до конца жизни должна плакать, что твои предки убили Христа» — и с тех пор она в храм не ходила. Что, безусловно, является преступлением со стороны этого священника. Потому что если бы она была виновна в пролитии крови Христа, Господь бы ее к Крещению не призвал. Более того, священник нарушил Символ Веры, где сказано: «Исповедую едино Крещение во оставление грехов». Никакой грех не может пройти сквозь воду Крещения — ни убийство Христа, ни цареубийство, никакой другой грех. Через воду Крещения ничто пройти не может, все грехи смываются!
«Но всё в соблюдении заповедей Божиих» (1 Кор. 7; 19).
Главное — исполнять заповеди Господни. Быть верным Христу и исполнять законы Господа.
«Каждый, — дальше говорит апостол, — оставайся в том звании, в котором призван» (1 Кор. 7; 20).
Это значит, какой род жизни ты имел, в каком классе состоял, в каком состоянии находишься, когда уверовал, в том и оставайся. Это очень важно помнить сейчас, потому что очень многие люди думают, что, если они ушли из этого мира, покрестились, воцерковились, то они обязательно должны устроиться на работу в храме. Работать в храме, конечно, замечательно и прекрасно, но апостол говорит, что не всем нужно работать в храме. В каком звании ты призван, в таком и оставайся. Ты не должен под предлогом христианства бросать абсолютно всё — это совершенно не обязательно делать. Одно дело, если ты хочешь отказаться от своей работы во имя высшего, например, во имя монашества или во имя священства. Тогда ты поднимаешься, растешь уже в самой церковной жизни. А другое дело, когда ты считаешь, что христианство запрещает тебе быть в том звании, в котором призван. Некоторые думают, что христианин должен быть одет, как бомж. Некоторые считают, что христианин должен обязательно быть неудачником в жизни. Некоторые считают, что христианин обязан получать не больше ста долларов в месяц. Некоторые — что христианин не имеет права на машине ездить. Некоторые — что христианин не имеет права жить иначе как в коммуналке. На самом деле, можно жить где угодно: в коммуналке и в роскошных хоромах, можно ездить на шестисотом мерседесе и на «Запорожце» — всё можно. Нельзя лишь только зло творить. Существует совсем маленький список работ, которые запрещены христианину. Понятно, что нельзя работать киллером, проституткой… Очень маленький список работ, которые запрещены, а всё остальное — пожалуйста!
Потому что Господь говорит: «Каждый оставайся в том звании, в котором призван» (1 Кор. 7; 20). В своих поучениях апостол идет дальше: «Рабом ли ты призван, не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся» (1 Кор. 7; 21).
Эту фразу можно перевести так: «Рабом ты был призван, Мне какое дело?» Меня не заботит, что ты был призван рабом, и пускай тебя это не заботит. Для меня неважно, раб ты или свободный. Потому что ты уже для Христа свободный, Христос освободил тебя.
И дальше говорит апостол: «Но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся». Славянский перевод говорит описательно: «больше поработи себя». «Раб ли призван был еси; да не нерадиши: но аще и можеши свободен быти, болше поработи себе» (1 Кор. 7; 21 — ц/слав. текст). Это толкование восходит к Златоусту. Есть и другое толкование, которое принадлежит Ефрему Сирину, который говорит, что если ты можешь выкупить себя из рабства, для того чтобы пойти проповедовать Евангелие, то воспользуйся этой возможностью.
Святитель Феофан цитирует Златоуста: «Вот как он смотрит на рабство. Как обрезание нисколько не приносит пользы и необрезание нисколько не вредит, так равно и рабство и свобода. Но дабы показать это как можно яснее, он говорит: “но аще и можеши свободен быти, больше поработи себе” (1 Кор. 7; 21), то есть тем более служи. Для чего же он повелевает оставаться рабом тому, кто может сделаться свободным? Для того, чтобы показать, что рабство не только не вредит, но еще доставляет пользу. Знаю, что некоторые утверждают будто слова: “больше поработи себе”, сказаны о свободе, и объясняют их так: если можешь сделаться свободным, то освободись. Но такая мысль была бы совершенно противна намерению Павла; утешая раба и доказывая ему, что рабство не причиняет никакого вреда, он не стал бы повелевать ему искать свободы, ибо тогда иной мог бы сказать: а если я не могу сделаться свободным, то терплю унижение и вред? Итак Павел не то разумеет, а хочет показать, как я сказал прежде, что освобождающийся от рабства не получает никакой пользы; хотя бы, говорит, в твоей власти было сделаться свободным, ты лучше оставайся рабом. Феодорит пишет: “Благодать не знает различия между рабством и господством. Посему не бегай рабства, будто недостойного веры; но если и возможно получить свободу, оставайся в рабстве, и ожидай воздаяния. Убеждает не избегать рабства под предлогом благочестия”» [2].
О чем здесь идет речь? Конечно, мы знаем, что само по себе понятие рабства, как и подчеркивает Златоуст, есть результат греха. Златоуст говорит, что гордость и высокомерие людей привели к тому, что одни люди стали порабощать других. Но само это порабощение не важно для раба — оно важно для тех, кто первым ввел институт порабощения. Но Церковь и апостол Павел выступали против насильственного освобождения рабов. В каком смысле насильственного? При помощи мятежей. Спартаковщину апостол Павел не одобряет. Восстания рабов и другие попытки насильственного изменения строя апостолом сразу же отвергаются, как не приносящие душевной пользы. И мы видим, насколько прав был апостол. Все эти восстания, мятежи не приносили пользы ничьей душе, а приносили только вред и злобу. Как Церковь справилась с рабовладением? А ведь, между прочим, это именно Церковь, христианство справилось с рабовладением! И Православная Церковь, и западные общины христиан справились с рабовладением благодаря тому, что люди поняли главную вещь: разница состояний — раб или свободный — никак не означает разницы людей. Для языческого мира это было новостью. Языческий мир был убежден, что есть люди — и есть одушевленные орудия. Если, например, в Риме хозяин убивал своего раба, то он никак не наказывался, потому что раб был его личной собственностью, и он с ним, что хотел, то и делал. Христианство же утверждало, что и раб, и свободный — оба Господни. Они оба созданы Богом, оба люди! Исходя из этого, Церковь постепенно смягчала отношение при помощи изменения людей, а не при помощи мятежей. Почему Церковь не призывала к мятежу? Почему Бог не призывал к мятежу? Вы знаете, что делали восставшие рабы во время восстания Спартака? Они своих господ превращали в рабов. Как были рабы и господа, так они и остались! А Церковь ввела новое измерение, она сказала: неважно, раб ты или свободный, — ты Господень! После этого господам стало очень сложно относиться к рабам как к живым орудиям. Представьте себе: христианин-господин, который приходит поклониться мощам мученика-раба! Сможет ли хозяин после этого к своему рабу относиться как к одушевленному орудию? Нет, не сможет. Именно поэтому, когда империя стала христианской, рабовладение в ней практически сошло «на нет». Оставались те рабы, которые у нас назывались холопы: они работали по дому, а большая часть рабов стала вольноотпущенниками. В России Церковь устами святителя Филарета Московского подготовила акт об освобождении от крепостного права.
Видите, даже положение раба никак не вредит. Это важно помнить нам сейчас, когда люди говорят, что повредит, например, наличие ИНН. Если прямое рабство не вредит душе, то чем повредит простой налоговый учет? Это важнейший принцип, который есть у апостола — ничто внешнее не может повредить человеку! В печати самое злое не то, что она внешняя, а то, что она внутренняя. Главная суть печати в том, что человек отрекается от Бога и поклоняется антихристу. И апостол объясняет, почему так: «Ведь в Господе призванный раб есть вольноотпущенник Господа. Подобно и свободный, призванный, есть раб Христа».
«Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов» (1 Кор. 7; 22).
Во Христе каждый раб — уже вольноотпущенник Господа. Он свободен в Господе, он свободен от самого страшного рабства — внутреннего рабства. И при этом любой свободный человек — раб Христа, поэтому мы и говорим: «раб Божий». Человек должен творить добрые дела, поэтому он не свободен от добра, от заповеди творить добро; но при этом он вольноотпущенник Господа, поэтому он может быть внутренне свободным от всего, что есть в этом мире.
Феофан говорит так: «Обратившийся к Господу и таинственно с Ним соединившийся есть уже свободник Христов: таково таинство веры нашей. Но эту свободу получает он вследствие совершенного предания себя Господу и полной покорности воле Его, какие свидетельствует он в начале решимостию, а потом во всю жизнь всеми делами своими» [2]. Вспомните, при Таинстве Крещения человек отрекается от сатаны, исповедует веру во Христа, а затем он поклоняется Богу до земли, поступает, таким образом, в рабство Богу.
Вот как говорит Феофан Затворник, цитируя Иоанна Златоуста:
«В то самое время, как он всею душою отдаст себя таким образом в рабство Господу, Господь благодатию Своею освобождает его от прежнего нравственного рабства, враг изгоняется из сердца, обаяния мира разоблачаются и видятся в их отталкивающем безобразии, и над живущим внутрь грехом дается власть попирать его и наступать на выю его всякий раз, как подымет он голову свою. Это происходит со всяким — раб ли он, или свободен внешне, будь он царь — всё одно. “В отношении ко Христу, говорит, тот и другой равны. Как ты — раб Христов, так и господин твой. Когда же раб бывает свободным, оставаясь рабом? Когда он освобождается от страстей и душевных болезней, когда не предается корыстолюбию, гневу и другим подобным страстям”» [2].
И дальше говорит апостол: «Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков» (1 Кор. 7; 23).
Что здесь имеется в виду? Вы куплены ценою крови Христа, поэтому не делайтесь рабами людей, не поддавайтесь злу, когда люди требуют от вас этого зла. Здесь апостол опять переводит всё из внешних отношений: раб — господин, начальник — подчиненный, президент — нищий — на внутренние. Он говорит, что вы выкуплены кровью Христа и потому не будьте рабами людей. Не в смысле внешнего положения, а в смысле внутреннего. Если господин от вас требует нарушения заповедей, презирайте его повеление. Если друзья требуют от вас за компанию совершить беззаконие, не слушайте своих друзей. Именно в этом не будьте рабами. Златоуст приводит пример Иосифа Прекрасного, который по социальному положению был рабом. Но когда госпожа потребовала, чтобы он с ней прелюбодействовал, он оказался свободным. Это как раз пример того, в чем мы можем быть рабами или свободными. А в чем мы должны быть обязательно свободными, в чем мы должны быть рабами Христовыми? В деле, когда речь идет о нарушении заповедей Божиих, мы должны быть обязательно свободными: мы должны быть подчинены Богу и быть свободными от людей. А в деле внешних отношений — это безразлично.
«Иосиф был рабом, но не раболепствовал людям, потому и в рабстве был свободнее всех свободных; он не покорился госпоже, склонявшей его к удовлетворению ее похоти. Госпожа, напротив, была свободна, но оказалась ниже всякого раба, обратившись к рабу и с лестью, и с убеждением, и однако не смогши склонить его, свободного, к тому, чего он не хотел. Подлинно, он был не рабом, но в высшей степени свободным: разве рабство послужило ему препятствием к добродетели? Послушайте, вы, рабы и свободные: кто оказался рабом, тот ли которого просили, — или та, которая просила? Та ли, которая убеждала, — или тот, который презрел ее убеждения? Так, есть пределы рабства, положенные Богом, есть законы, до чего оно может простираться, которых преступать не должно. Когда господин не требует ничего, противного воле Божией, тогда должно повиноваться ему и покоряться; а простираться далее не должно: так раб остается свободным! Если же ты простираешься далее, то делаешься рабом, хотя и свободен» [2; Беседа 19].
Итак, еще раз повторяет апостол: «В каком звании кто призван, братия, в том каждый и оставайся пред Богом» (1 Кор. 7; 24). Затем апостол переходит к другому. Сказав о безразличности для человека социального положения, апостол возвращается к семейному положению. Он говорит: «Как вы думаете, одинаково ли это для Бога: семья или быть без семьи?»
Итак, «Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным. По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так. Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль» (1 Кор. 7; 25—28).
Почему стоит оставаться одиноким
Апостол говорит: «Да, спастись могут и те и другие, и женатые и неженатые. Но разница есть. Разница не между хорошим и плохим, а между хорошим и лучшим».
Апостол начинает достаточно мягко: «Относительно девства я не имею повеления Господня, а даю совет, как получивший от Господа милость быть Ему верным».
Он говорит, что не имеет заповеди от Господа приказывать всем. То есть заповедь девства не дана всем христианам как обязательная норма жизни. Это очень важный момент, потому что манихеи и некоторые другие еретики утверждали, что в брак вступать нельзя, потому что это грех. Нет, дело тут не в грехе. Брак установлен Богом, это Таинство Божие, и отвергать его — значит, хулить Творца. Относительно девства Господь дает не приказание, не повеление, а совет.
И сам апостол говорит: «Я не имею повеления Господня, а даю совет как получивший от Господа милость быть Ему верным».
То есть мое мнение основано на том, что я верен Господу, сам Господь меня призвал, чтобы я верно передавал Его слово.
Здесь на самом деле есть прямая связь с Евангельскими словами. Помните, когда Господь рассказал апостолам, как нужно себя вести в браке, апостолы сказали, что при таком условии лучше не жениться? А Господь ответил, что не все вмещают этого, но те, кому дано. Потому что есть скопцы, которые были кастрированы людьми, есть скопцы, которые были оскоплены от утробы матери — они по природе не способны вступать в плотские отношения, а есть скопцы, которые сами сделали себя скопцами ради Царствия Небесного. Желающий вместить, да вместит.
«И приступили к Нему фарисеи и, искушая Его, говорили Ему: по всякой ли причине позволительно человеку разводиться с женою своею? Он сказал им в ответ: не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает. Они говорят Ему: как же Моисей заповедал давать разводное письмо и разводиться с нею? Он говорит им: Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так; но Я говорю вам: кто разведется с женою своею не за прелюбодеяние и женится на другой, тот прелюбодействует; и женившийся на разведенной прелюбодействует. Говорят Ему ученики Его: если такова обязанность человека к жене, то лучше не жениться. Он же сказал им: не все вмещают слово сие, но кому дано, ибо есть скопцы, которые из чрева матернего родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19; 3—12).
Речь идет не о физической кастрации, не об отрезании какого-то органа тела (что, конечно, Богом не заповедано), а речь идет о девстве, когда человек отказывается от этой способности ради Господа. Но Господь сам подчеркивает, что это для того, кто может вместить. Для того, кто хочет быть совершенным, кто может подняться выше.
Святитель Феофан цитирует Феофилакта Болгарского: «Не дерзаю и я законополагать, ибо это дело великое и большими трудностями и опасностями окружено» [2]. Поэтому, говорит апостол, я призываю к девству только тех, кто хочет быть великим и сильным. Слабаков не призываю. Эта мысль постоянно проводится у апостола: для слабых — брак, для сильных — монашество, для слабых — супружеская жизнь, для сильных — сражение с врагом и победа над ним.
Дальше апостол говорит: «По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так» (1 Кор. 7; 26).
Сейчас лучше из-за настоящей нужды или необходимости человеку оставаться в девстве. Что понимается под «настоящей необходимостью»? Апостол пишет коринфской Церкви и, будучи пророком, предупреждает о приближающихся гонениях, во время которых безбрачному, конечно же, легче, чем находящемуся в браке. Ему за детей не отвечать, его невозможно шантажировать детьми, у него не будет страшной угрозы того, что его дети отрекутся от Бога.
Посмотрите, что произошло в России: у огромного количества людей были верующие бабушки. Но верующими были бабушки, а вот дети — неверующими. То есть бабушки не смогли передать веру своим детям из-за гонений. А ведь как это страшно для человека! Во многих случаях это произошло из-за трусости, в других случаях из-за развращающего влияния советской школы, из-за развращающего влияния комсомола и пионерии — этих богохульных, богоборных институтов; из-за развращающего влияния армии, которая ломала людей; из-за развращающего влияния советской системы образования в целом — из-за всего этого люди теряли веру. Конечно, для родных самое страшное то, что их дети могут потерять веру.
Поэтому и говорит апостол: «По настоящей нужде за лучшее признаю, что хорошо человеку оставаться так».
Апостол знал, что скоро начнутся гонения. Дело в том, что Послание было написано в 54-м году, а через десять лет, в 64-м, начались первые великие гонения Нерона. Буквально через десять лет гонения обрушились на Коринфскую Церковь. Апостол прекрасно знал, к чему всё дело идет, — он получал от Господа прямое пророчество об этом. Именно поэтому апостол и говорит, что из-за приближающихся гонений лучше оставаться таким, как есть. «Лучше» в практическом смысле. Заметьте, речь идет не о нравственном смысле, а практическом. Удобнее служить Богу безбрачным, а во время гонений особенно.
И святитель Феофан приводит слова блаженного Фотия: «Под настоящею нуждою, полагаю, разумеет здесь апостол гонение, направляемое неверными против верующих, и всякие с их стороны преследования и озлобления. Постановляя столь возвышенное правило, апостол счел неизлишним и на них основаться, давая вид, что постановляет это будто вынужденный обстоятельствами. Он говорит как бы: девство, хорошее очень и само по себе, хорошо и по причине готовых настать искушений: одинокому не так трудно их переносить, как связанному женою и детьми. Душа при этом как бы на части разрывается — и самому тесно, и тех жаль, и человек загружается невыносимою тяготою зла; а одинокому, не поражаемому страданиями столь близких себе лиц, удобнее выдерживать треволнения бедствий» [2].
Логика понятна: человеку безбрачному, действительно, легче. Он выступает как верный Господу человек, который ведет бой непосредственно с сатаной. И мы знаем, что во время гонений очень часто именно монахи были форпостом православия: они выступали главными защитниками православия во время иконоборческой ереси, и очень многие древние мученики были девственниками, безбрачными. Хотя и брачных мучеников тоже много.
И дальше апостол говорит так: «Ты привязан к жене? Не ищи отвязывания»: «Соединен ли ты с женой? не ищи развода» (1 Кор. 7; 27).
Заметьте, в церковно-славянском тексте не стоит слово «развод». Апостол называет это «отвязыванием»: «Ты отвязан от жены? не ищи жену». «Остался ли без жены? не ищи жены» (1 Кор. 7; 27).
Златоуст замечает, какие слова подбирает апостол Павел: он брак называет узами, и намекает на то, что легче для человека: быть в кандалах или ходить свободным, своими ногами. Намек апостола Павла достаточно прозрачен… До сих пор говорят: «брачные узы». Обручальное кольцо — это первое звено брачных уз. Апостол дальше подробно объяснит, с чем это связано. «Узы» связаны опять-таки не с греховностью, а с тем, что человеку тяжело бывает полностью посвятить всю свою жизнь Богу, а часто и невозможно.
Речь идет не о том, что нужно специально искать поводы для развода, но о том, что если ты овдовел или без твоей вины развод произошел, то живи проще, не ищи жены!
Дальше апостол добавляет: «Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит» (1 Кор. 7; 28), то в браке нет никакого греха, брак честен и ложе не скверно: «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно» (Евр. 13; 4).
Заметьте, причина здесь не в сексуальных отношениях. Это ошибка многих — думать, что в браке мешают сексуальные отношения. Не они мешают. Наоборот, апостол о них очень хорошо отзывался. Вспомните, в начале этой главы апостол не рекомендовал воздерживаться надолго, чтобы сатана нас не искушал невоздержанием нашим.
«Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1 Кор. 7; 5).
Здесь апостол говорит о том, что суета пожирает. Поэтому и сказано: «Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль» (1 Кор. 7; 28). Или дословно: «Утеснения же для плоти будут иметь таковые, а я вас щажу».
Что имеется в виду под «утеснениями по плоти»? Во-первых, апостол предупреждает: у вас возникнут сложности из-за того, что у вас будут дети. Знаете, говорят: «маленькие детки — маленькие бедки, большие детки — большие беды». Кроме этого, очень часто случаются конфликты между супругами из-за плотских отношений, когда один другого не хочет понимать в половой сфере. Какое еще утеснение по плоти? Очень простое! Плоть мужа хочет кушать. Поэтому апостол говорит, что жены будут обижать мужей из-за денег, мужья будут обижаться, жены сами будут расстраиваться, будут конфликты из-за плотской жизни, проблемы выращивания детей: родить детей — проблема, вырастить детей — проблема, в школу отдал детей — еще больше проблем, женить детей — так вообще суперпроблема! В общем, проблема на проблеме и проблемой погоняет. И апостол говорит: «Мне вас просто жалко! Я вас просто щажу!»
Об этом же говорит и Феофан: «Почему не разумел здесь прежде всего болезней деторождения? И муж, и жена одинаково страдают в это время: тот душою, эта телом. И затем уже разуметь здесь скорбные заботы содержания дома, воспитания детей, поддержание внешних отношений, лишения, неудачи, превратности, нападки, разорения» [2].
Для Церкви, как очень прагматичной организации, брак — это еще и совместное ведение хозяйства. У нас привыкли думать, что для Церкви брак — это нечто высокое. На самом деле первое определение Церкви, которое есть у брака, — это единство жизни и имущества, то есть совместное ведение хозяйства и вдобавок некое деловое предприятие. Соответственно, в этом отношении у брака тоже есть проблемы. Детей много, и не хватает жилплощади. Многие люди у нас еще живут в «хрущобах». Если ты один, то какая разница: живешь ты в «хрущобе», ну и слава Тебе, Господи! А попробуй поживи с женой в «хрущовке» или в коммуналке! Это те самые «тяготы по плоти»», и апостол сожалеет: «Жаль мне вас, тяжело вам жить в такой ситуации!»
Далее апостол говорит: «Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего» (1 Кор. 7; 29—31).
Апостол говорит, что сейчас время стянуто (дословно). Вы можете сказать, что от семьи бывает большое утешение. Утешение от семьи, может быть, и бывает, — замечает апостол, — но для вас-то оно каким образом будет? Время сокращается, оно коротко, стянуто. Последние дни, — говорит апостол, — наступили. Господь скоро придет! Нам к встрече с Господом надо готовиться! Тут уже не до того, чтобы много думать о семейной жизни. Если ты ставишь семейную жизнь на первое место, ты будешь забывать, что Господь скоро придет на суд. А время коротко, надо готовиться к встрече с Господом. Поэтому радости, которые есть в семье, — они тоже быстро преходящие. Апостол подчеркивает, что брак — хорошая вещь, но он всё время клонит к тому, что девство лучше, безбрачие лучше. Апостол это специально всё время подчеркивает, чтобы показать: есть хорошее и есть лучшее. «Нам заповедано уже идти отсюда и готовиться к исходу, а ты стремишься внутрь [то есть глубже в жизнь сию входишь]. Если бы брак не сопровождался никакими скорбями, и в таком случае надлежало бы стремиться к будущему; если же он сопровождается скорбями, то какая нужда налагать на себя бремя? Какая необходимость налагать на себя такое бремя, которое и приняв, должно нести так, как бы не приняв?» [2].
Златоуст был ярым сторонником монашества. К нему даже приходили делегации знатных матрон, которые возмущались, что он, такой нехороший человек, убеждал молодых прекрасных юношей и девушек уходить в монастыри. У Златоуста есть специальная проповедь к родителям, которые возмущались его проповедью безбрачия. Впрочем, это лейтмотив всей православной проповеди от апостола Павла до новомучеников. Не в силу презрения к браку, а в силу необыкновенных даров, которые даются девственникам. Поэтому и Господь говорит: «Бодрствуйте, ибо вы не знаете, когда Господь придет!»
«Смотрите, бодрствуйте, молитесь, ибо не знаете, когда наступит это время. Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мк. 13; 33—37).
В этом состоянии бодрствования и необходимо жить. Именно поэтому всё то, что может хорошего дать брак, а самое главное, что есть хорошего в браке, — это ощущение тыла, и вот это ощущение тыла оказывается пустое. Потому что тыла, на самом деле, никакого нет: в любое время придет Господь.
Если мы, христиане, странники, пришельцы, то тыла у нас быть не может. Мы здесь живем в шатрах, а Родина у нас в небесах. Поэтому апостол говорит, что те, кто живут в браке, должны это всегда себе напоминать. Он специально это подчеркивает для тех, кто брачный: «Вы не должны забывать, что брак у вас не навсегда. Вам надлежит вступить в то Царство, где нет брака и где люди общаются между собой как чистые существа, не связанные рабством плоти».
Помните, что Господь сказал: «Ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах» (Мф. 22; 30).
И монахи уже на земле в этой воскресной жизни живут, пасхальной жизни. Поэтому хорошие монахи всегда веселые — у них всё время Пасха.
И здесь Феофан говорит так: «Память об этом [о приходе Христа], укоренившись и объяв сознание, паче же падши на чувство, изменяет взгляд на всё сущее и бывающее до противоположности» [2].
То, что человеку казалось абсолютно надежным, оказывается ненадежным, а то, что казалось каким-то призрачным, оказывается самым сильным в этом мире. Заповеди Господни — они и есть самые сильные. Поэтому дальше апостол говорит, что должны быть «плачущие, как не плачущие». Бывает, человек скорбит о каких-то земных вещах, а вспомнит, что Христос приближается, — и чего тут плакать? Потерял то или другое — ну и что? Всё равно с собой в могилу не утащишь. Все скорби мира сего должны быть отрезаны. Человек не должен быть приклеен к земле и не должен забывать о том, что всё проходит — все земные радости и все земные скорби проходят. Поэтому прилепляться к этому миру не следует.
Что же в таком случае значит: «Имеющие жен должны быть, как не имеющие»? (1 Кор. 7; 29). А означает это, что человек должен помнить: живет он в браке, но всё сердце отдает небесам. То есть человек живет в браке — жена заботится о муже, муж о жене — но при этом всё его внутреннее устремление — к встрече с Господом, к будущему суду. Он всю жизнь проводит в подготовке к суду Божиему, к которому предстанет в любой момент. Умирают не только старики… Молодые тоже умирают, причем умирают внезапно. Поэтому нам апостол и сказал, что живущие в браке должны быть, как не живущие. Ощущение надежности мира должно у нас исчезнуть. Почему у нас Советский Союз с такой тоской вспоминают? Потому что он казался надежным. Но это была иллюзия! То же самое касается и семьи — это тоже иллюзия. Сами знаете, как ненадежна семья на самом деле.
Поэтому апостол говорит, что нужно помнить: «плачущие должны быть как не плачущие», и те, кто радуется земным радостям, «должны быть как не радующиеся», потому что «проходит образ мира сего» (1 Кор. 7; 31).
Что значит «образ мира сего»? Это способ существования мира сего, то, что в нем считается важным и ценным, — всё это пройдет и не будет иметь никакого значения. Не мир исчезнет, но система ценностей этого мира. В этом было напряженное ожидание конца света в древней церкви.
Как прекрасно сказано в Акафисте преподобному Сергию Радонежскому: «Видев Преподобный Сергий, яко в мире сем всяческая суета и тлению причастна, потщася вседушно Превечному Богу благоугодити, и воистину не вотще потрудися: премени бо тленная на нетленная, наипаче же предстояния сподобися у страшнаго Престола Владычня в славе вечней».
То есть увидел преподобный Сергий, что всё в этом мире суета и причастно тлению, и возненавидел это ради нетленного Царства. Заметьте, нам от мира сего отрекаться надо не ради пустышки. Огромная ошибка людей, когда они говорят, что нам просто нужно отречься от всего. Нет, мы должны искать большего, и от этого у нас всё лишнее само будет отваливаться. Наша задача не отрезать искусственным образом что-то в себе, а наша задача — искать Царства Божия, и тогда всё излишнее, все эти печали мира, радости мира, будут как шелуха, сваливаться с зерна вечности, которое вырастает в сердце.
Далее апостол объясняет, почему он рекомендует безбрачие: «А я хочу, чтобы вы были без забот» (1 Кор. 7; 32).
Апостол говорит: «Я желаю, чтобы вы были без забот, чтобы вы были меньше приклеены к этой жизни». Когда вы приклеены к браку, у вас огромное количество забот, которые вас просто съедают. Недаром некоторые семейные говорят: «Тут помолиться-то не успеваешь, весь день как белка в колесе!» Быт элементарно заедает. И апостол говорит: «Мне вас жалко! Зачем вам заботиться-то?» Он хочет, чтобы люди жили спокойно, служили Богу и радовались.
Феофан Затворник говорит так: «Забота, печаль, многопопечительность — отличительная черта жизни по духу мира и ее двигатель. Ни одна страсть не представляется такою благовидною, как эта; и ни одна не делает столько зла человеку в его христианской жизни, как она. Она кружит и мрачит ум, крушит и сушит сердце, и одуматься не дает, гоня от одного дела к другому, и конца их видеть не давая» [2].
Разве не так? Посмотрите, вот у нас бывают праздники. Праздники нужны, чтобы мы немножко в себя пришли. А теперь представьте себе: наступил праздник, и мы задумались, сколько мы на неделе суетились, но сколько реально для вечности сделали? Много?.. Кто-то капельку, кто-то крупиночку. А как будет обидно в день смерти: столько трудились, столько трудились, а оказалось — пшик! Полный пшик! Именно этим опасна многопопечительность. Заметьте, не семья опасна, подчеркивает апостол, а многопопечительность, которая под видом семьи входит в человека. Дела из соломы, о которых говорил апостол, опасны!
«Между тем как кружимый, крушимый и гонимый, на вид не представляет ничего худого, если не употребляет открыто худых средств для своих целей и если притом поддерживает должные отношения с другими» [2].
Человек, которого дьявол так закрутил, кажется внешне совершенно хорошим человеком, а при этом у него сердце сломано, он сам высушен, любить он не может, душа у него сломана, он сам надорвался… Сколько таких надорванных! Съедает человека семейный быт, и остается пустышка — человек, сожранный и ни для чего не годный — ни для Царства Божьего, ни для семьи.
«Таким образом, у него душа разбита, а думать о себе он думает, как об исправном человеке, и живет в призрачном обмане самого себя. О спасении, о вечности, об угождении Господу ему и подумать некогда. Он весь в житейском и мирском; а духовная сторона, обращаемая к Богу и вечности, совсем у него закрыта. Апостол, говоря: хощу, чтоб вы безпечальны были, требует, чтоб не томили себя исключительно мирскими и житейскими заботами и печаль века сего переменили на печаль о веке оном» [2].
Апостол предостерегает от этой страшной уловки, страшной ямы, которая зияет перед человеком. В принципе и семейный человек теоретически может от этого избавиться, если он в семье будет жить как несемейный — в смысле, что человек не должен отдавать семье свое сердце, а отдавать его Богу. То есть не давать попечениям, заботам сожрать себя. Самый простой способ для этого — всё сопровождать молитвой.Уборку, стирку, мытье посуды, — всё сопровождать молитвой. И это будет сдерживать многопопечительность, будет напоминать о небесах. «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1 Кор. 7; 32—33).
Здесь апостол прямо сравнивает: «В чем забота неженатого? Он всё время может Господу посвящать. А женатый, даже если бы хотел всё время иметь попечение Господне, не может».
«И безбрачный может не иметь попечения о Господних; но брачный, хотя бы и хотел попещись о сем, не может, как бы хотел, ибо мешает жена, дети, дом, кои все требуют забот и попечения. А оженивыйся печется о мирских, како угодити жене. Где жена, там семья и дом: и тут поприще забот, — говорит Феофан Затворник. — У самой жены и необходимых нужд немало; а если к этому привьется суетность и желание идти в уровень с требованиями века, то их и перечислить нельзя» [2].
Естественных забот и так много, а если человек еще и хочет жить так, как все, идти в ногу со временем, то он будет бежать, как осёл за морковкой, и никогда ничего не получит.
«От всех таких забот безбрачие делает свободным и развязывает человеку руки на дела богоугождения, — разумеется, если он хочет того. Если хочешь, говорит, угождать Господу, то безбрачное состояние есть самое к тому пригожее. Свои потребности удовлетворить легко, и затем все время может он посвящать Господу. А у брачного большую половину времени отнимают заботы, суета и мир, даже при лучших направлениях брачной жизни. Оттого брачные никогда не могут дойти до такой степени совершенства духовного, как безбрачные» [2].
Поэтому Господь и говорит про тридцатикратный плод, а не про шестидесяти- и не про стократный. Заметьте, что цель безбрачия не в том, чтобы пожить для себя (помните, как у Шварца было: «Поживу для себя — уйду в монастырь»), а в том, чтобы человек всю жизнь Богу посвятил. И здесь еще дальше от положения вольного холостяка, который в брак не вступает, Богу не служит, а живет в свое удовольствие. Такой человек уже совсем далек от Бога. Такому лучше жениться. Этим он станет ближе к Богу, и хотя бы свой эгоизм будет ломать в принудительном порядке. Как говорил отец Артемий: «самый лучший старец, смиряющий человека, — это жена».
Теперь апостол от мужчин переходит к женщинам.
«Есть разность между замужнею и девицею: незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу» (1 Кор. 7; 33—34).
Он говорит, какая же разница между замужней и девушкой: девушка может всю свою жизнь посвятить Господу, быть полностью свободной, а замужняя связана, она должна угождать мужу, потому что, если она не угождает мужу, она прямо нарушает заповеди Господни и является просто преступницей. «Незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святою и телом и духом». Видите, в чем задача незамужней? Быть святой телом, хранить свое тело в чистоте и быть святой духом, т. е. весь дух посвятить молитве, богоугождению, святости, праведности. «А замужняя заботится о мирском, как угодить мужу». Апостол опять употребляет здесь ругательное слово — «мирское».
Кстати, интересно замечает Феофилакт Болгарский, которого цитирует святитель Феофан: «Се — опять попечение! Но, говорит, это попечение совсем не такое, какое навязывается браком. Попечение о Господнем, как угодить Господу, спасительно и сладостно питательно, а попечения житейские и мирские по причине брака разорительны для души и томительны» [2].
Это мы и по себе знаем. Брачные попечения в буквальном смысле выматывают.
«Говорю это для вашей же пользы, не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения» (1 Кор. 7; 35).
Апостол говорит так: «Я не хочу вас принудить к девству, я не хочу на вас узы наложить, я не хочу вас насильно к девству тащить». Как говорил Златоуст: «Почему апостол здесь не может говорить о насилии, об узах? Потому что никто на брачный пир силком не тащит». Силком тащат в тюрьму. Поэтому апостол и говорит, что не хочет накладывать узы, потому что, во-первых, узы не для всех, есть люди, которые просто понести их не могут, такой возьмется и надорвется; а во-вторых, к свободе монашества, к такому прекрасному житию человек должен сам бежать, если у него силы есть, тут и тащить-то не надо. Нормальный человек, если он имеет духовные и физические силы для того, чтобы хранить себя в чистоте, и сам поймет, что это, естественно, лучше всего.
И дальше апостол говорит: «Я призываю вас, чтобы вы благопристойно благопребывали у Господа безотвлеченно».
«Чтобы вы благочинно и непрестанно служили Господу без развлечения» (1 Кор. 7; 35).
Дословно апостол здесь говорит даже не «узы», а «петлю»: «Я не хочу на вас петлю накидывать». «Я не хочу вас куда-то затягивать силком, я хочу, чтобы вы благопристойно вели себя, то есть пристойно вашему христианскому званию, и благопребывали у Господа». Что подразумевает апостол под словом «благопребывали»? А это значит, чтобы непрестанно сидели рядом с Господом, как Мария, которая, в отличие от Марфы, заботящейся об ужине, всё время сидела и слушала слова Господа и не хотела от Него никуда отходить. «Но я желаю, чтобы вы благопребывали у Господа безотвлеченно», то есть чтобы вы не развлекались, не отвлекались на суету этого мира.
Здесь Феофан Затворник толкует так: «…советую вам так настойчиво, хоть без принуждения, девство, что оно дает возможность, удобство и легкость — непрестанно приседеть Господу без всякого развлечения. Никакие заботы, никакие помыслы не развлекают его; внимание его всецелостно приковано к Господу, и ничто не отторгает его от Него. Так оно всегда с Господом и Господь с ним, та как невеста, Сей как жених. Се духовный брак — неразлучимый. Какое следствие отсюда, всякий видит сам. Слово Апостола очень решительно» [2].
Слово апостола не оставляет места тем, кто пытается уравнять брак и девство. Показывая, что брак — прекрасная вещь, он говорит, насколько девство прекраснее брака, душеспасительнее и удобнее для высот спасения. В браке легко можно спастись, а достичь высот спасения можно только в том состоянии, когда человек полностью посвящает себя Создателю. Это удивительное, немыслимое состояние, к которому призывает всех апостол. Он разобрал все возражения против девства, объяснил, что по-настоящему никакого счастья в браке человек не получит, т.к. радости брака короткие, а горя в браке много, и поэтому апостол говорит, что лучше быть девственником. Но не просто ради себя, а ради Христа. В браке достигнуть Царствия Божия можно, но нельзя достигнуть высот совершенства. Высоты совершенства — для тех людей, которые посвятили всю жизнь Богу. Наши предки, которые на старости лет уходили в монастыри, поступали хорошо, но еще прекраснее, если люди с юности уходят в монастырь. Это самое прекрасное из возможного: человек посвящает Господу всю свою жизнь, служит Богу, чтобы умом и волей, и чувствами, и сердцем, и телом полностью быть святым. Кстати, если человек этому не посвящает жизнь в монастыре, то зря работает, понапрасну трудится. Если в монастыре он находится лишь в качестве работника — копает землю, сажает огород или занимается какой-то социальной деятельностью — но не заботится о своей душе, то в монастырь он ушел напрасно. Никакой пользы он от этого не приобретет — уж лучше бы женился. Главное, что дает девство, — это то, что человек, будучи девственником, может полностью всю свою жизнь посвятить Создателю, «приседеть Господу без всякого развлечения», как говорит Феофан Затворник. Всегда сидеть у ног Христа, слушать Его Святое Слово, общаться с Ним в молитве, служить Ему днем и ночью, учиться бороться со страстями, получать духовные дары, подниматься всё выше и выше к небесам. На этот путь, который предлагает Господь девственникам, лучше вступать с самого начала.
«Если же кто почитает неприличным для своей девицы то, чтобы она, будучи в зрелом возрасте, оставалась так, тот пусть делает, как хочет: не согрешит; пусть таковые выходят замуж. Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в своей воле, решился в сердце своем соблюдать свою деву, тот хорошо поступает. Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше. Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия» (1 Кор. 7; 36—40).
Вот как завершается седьмая глава Послания апостола. Наш русский перевод здесь не совсем точен, и мы обратимся к греческому подлиннику, чтобы правильнее разобрать некоторые слова. Апостол говорит так: «Если же кто-нибудь считает, что поступает нехорошо («почитает неприличным»)…» А если дословно: «считает, что нехорошо нарушать схему жизни».
Или в славянском переводе: «если кто считает безобразием», что девушка уже взрослая, созрела, а замуж не вышла, и решит выдать замуж свою дочку, то он не согрешит. («Аще ли же кто безобразити о деве своей непщует, аще есть превозрастна, и тако должна есть быти: еже хощет, да творит: не согрешает, аще посягнет» (1 Кор. 7; 36 — ц/слав. текст)).
Но опять-таки, заметьте, как апостол Павел характеризует такого человека. Апостол Павел называет такого человека «порабощенным схемой этого мира». Действительно, как считают обычные люди? Вырос ребенок, надо замуж отдать или женить — дескать, нечего дурью маяться! Конечно, при выборе между блудом и браком надо выбирать брак — это понятно. Но апостол говорит, что такой человек оказывается порабощенным обычным течением жизни. Как все поступают, как все делают — так и я делаю.
Эта порабощенность видна очень сильно и сейчас. Сколько раз приходилось видеть такое трогательное зрелище: во время «загсования» толпа народа, а на следующий день на венчание людей приходит гораздо меньше, а многие из тех, кто приходит, лучше бы не приходили — в таком шатающемся состоянии они находятся. Спрашиваешь, в чем дело, говорят: «Положено же!» Расписались — надо устроить гулянку сразу после загса! Это страшная традиция, когда люди устраивают застолье после загса, а не после венчания. Брачный пир — явление вполне нормальное, только не надо напиваться до потери сознания и безобразия всякие творить. Но устраивать брачный пир до венчания — это полное, абсолютное безобразие! Но огромное количество людей его совершают именно потому, что так принято. Это страшное явление, которое кормится злым обычаем, кормится тщеславием родителей и совершенно непотребными вещами. Лучше бы те безумные деньги, которые родители тратят на свадьбу, они потратили на какое-нибудь жилище для своих детей. Хотя бы сняли на какое-то время, чтобы они одни пожили. А то три годовых бюджета вложат в свадьбу, в долги влезут — а новобрачные потом по конурам ютятся. Из-за чего это происходит? Из-за того, что люди живут по схеме. Причем эта схема не христианская, а еще советская. Расписались, стали мужем и женой — давайте сразу же гулянку устраивать. Настоящий брак — это, конечно же, венчание. Регистрация в загсе, действительно, важна, но важна для установления каких-то юридических норм: для удобства ведения совместного хозяйства, при возникновении вопросов о наследстве… С помощью загса решается ряд практических моментов. Но в загсе не заключается настоящий брак. Такой брак будет настоящим браком только для неверующих. Но они же неверующие, они не знают благодати Таинства. Но когда так поступают люди, называющие себя верующими, то получается, что из-за тщеславия и гордыни они просто презирают Таинство Венчания. Приходилось слышать от людей: «Как же так, у нас есть много неверующих родных. И для них праздник не устраивать?» Но, простите, праздник надо устраивать в первую очередь для новобрачных. Всё-таки главными персонажами во время свадьбы являются муж с женой! И, конечно, эти заигрывания перед родными — полное безобразие. Получается, что нормальной подготовки не будет. Как венчаться нужно? Обычно в этот день причащаются Христовых Тайн. Но разве может причащаться человек, который накануне «гудел» в ресторане? Нет. Получается, что у него венчание оторвано от Причастия. Нехорошо всё это. Кого у нас сейчас зовут на свадьбу? Тех людей, которых никогда в жизни больше не увидят! Результатом такой свадьбы очень часто становятся вызовы «скорой помощи» или полиции — «хорошо» отпраздновали! Это, конечно, результат действия не Бога, а дьявола. И подобные ложные схемы надо ломать.
Но апостол здесь говорит о другой схеме: о том, что вообще брак в принципе считается единственным нормальным способом существования для человека. Эта схема настолько въелась в сознание людей, что сейчас фактически даже не обсуждается. Как считает обыватель? В монастырь идут только из-за несчастной любви. Во времена коринфян думали точно так же. Но апостол вводит новые нормы. Он говорит, что брак ниже, чем девство. Брак выше блуда, потому что брак — добро, а блуд — зло, но, конечно же, ниже, чем девство. Апостол говорит, что, если кто так делает, считая должным поступать по схеме, то пускай делает — греха он не совершит, отдавая свою девицу замуж. Почему здесь говорится об отце? Во-первых, надо помнить, что во времена апостола Павла и в Греции, и вообще во всем мире, за исключением Рима, власть отца в семье была беспрекословной. По римским законам, отец семейства тоже имел право казнить свою собственную жену или детей и ни перед кем за это не отвечать, но фактически этот закон уже не действовал. А вот в мелких городках вопросы свадьбы всё-таки решались родителями. Как это было и у нас в деревнях до революции. Сейчас существует тенденция это явление восхвалять или ругать. Апостол же просто принимает его как факт. Почему же апостол относится к этому так нейтрально? Да потому, что, во-первых, не хочет ломать устоявшиеся обычаи, если они не являются чистым злом. А во-вторых, знает плюсы и минусы того, когда человек женится или выходит замуж сам, или когда его женят или выдают замуж. Какие же плюсы в том, что человек сам женится или выходит замуж? В таком случае человек сам отвечает за свой выбор, и может сам для себя подобрать человека. Какие минусы? У молодого человека голова часто бывает не на своём месте, откуда в XX веке и возникла поговорка «первый брак комом». У молодого человека играет огромное количество гормонов, зачастую он попадает в такое состояние, когда можно сказать «любовь зла, полюбишь, понятно кого», что таит большую опасность. Какой плюс, если женят родители? Они могут на трезвую голову более объективно посмотреть на будущую пару. А какой минус? Они могут посмотреть не с точки зрения Бога, а с точки зрения финансов, что чаще всего и бывает. В результате получается, что в жертву финансовому благополучию родителей приносится жизнь детей. Даже была такая русская песня, свадебная, между прочим: «Поженили меня, да не на милой, отдали за нелюбимую, за шубу, да за соболью. Шубка-то на гвозде висит, а немилая на руке сидит, на руке сидит, целовать велит. А целовать ее, братцы, не хочется!» Часто из-за подобных «шубок собольих», из-за мерседесов шестисотых, из-за «нужных связей» ломались жизни. Действительно, эти проблемы были, есть и будут всё время, потому что и сейчас есть такие родители, которых, попробуй, не послушай!
Но апостол просто говорит, что тогда нормой среди жителей было то, что отец выдает замуж свою дочь или женит сына. При этом, заметьте, христианская история, начиная уже с I века, изобилует множеством случаев, когда люди ради девства уходили из семей. Они не слушались своих родителей, сбегали из семей, где их хотели выдать замуж или женить, — уходили, чтобы таким образом послужить Богу. Например, святая Фекла, которая, под влиянием проповеди апостола Павла, бросила своего жениха и стала невестой Христовой, первомученицей. Или Алексей человек Божий. Многие светские люди, прочитавши его житие, возмущаются его поведением: бросил свою жену прямо в первую брачную ночь, сбежал от нее, ушел странником в другой город, потом, спустя годы, вернулся, и только в последний день жизни родители узнали, что это их родной сын (он жил на правах бомжика во дворе у родителей)… Это как раз пример того, что бывает когда человек выбирает любовь Божию, а не любовь земную. И подобных примеров очень много. Возьмите «Жития святых» Дмитрия Ростовского и увидите огромное количество таких примеров! Удивительная тяга к небесной жизни преодолевала эти узы, эту схему, которая была налажена в Древнем мире. Апостол Павел очень хотел, чтобы она была преодолена. Не в том смысле, чтобы люди впадали в блуд, а в смысле, чтобы брак, сохраняясь, давал возможность подниматься на более высокий уровень всем желающим. Для меня очень печально, что молодые люди перспективу монашества даже не рассматривают. На самом деле это знак слабости веры. Знак очень сильной зашоренности людей. Знак очень сильного гедонизма. А причина в том, что люди разжирели, растолстели, решили на земле освоиться. Интересно, что в 20—40-е годы XX века именно среди молодежи было колоссальное движение девства — то, что назвалось монастырем в миру.
Теперь часто говорят, что «белые платочки отстояли Церковь». Многие люди сейчас просто не знают, что белый платочек был «форменным» знаком. Очень часто белые платочки носили именно эти «черницы». Идя в храм, они надевали белый платочек — знак радости, что они наконец-то к Богу пришли. Именно эти удивительные старички и старушки, которые сейчас почти все уже ушли к Господу, во время самых страшных гонений отстояли Церковь. Они сами добровольно выбирали монашество в то время, когда монастырей не стало. Все монастыри в России были официально закрыты большевиками в 1918-м году, а реально уничтожены к 1929-му. Эти люди жили в своих домах, но они служили Богу, переписывали священные тексты, именно они, например, снабжали православных литературой. Многие из них не были пострижены, некоторые, чтобы к ним не придирались коммунисты, договаривались о фиктивных браках, но оставались девственниками. Эти люди в самое тяжелое время выбирали Бога и служение Ему, несмотря на то, что это было смертельно опасно. И они, не будучи формально постриженными в монахи (а многие были и формально постриженными монахами, в тайном монашестве), при этом хранили благочестие.
Пример такого удивительного тайного монашества — знаменитый философ Алексей Федорович Лосев, он же монах Андроник. До конца жизни он старался ходить в такой маленькой шапочке, которая была освящена как скуфейка. Таких людей и я видел. Это воистину удивительные люди, удивительные мужчины и женщины, которые всю свою жизнь посвятили Господу — «приседели стопам Господним». Думаю, их было много именно потому, что люди тогда помнили (Господь напоминал им очень доходчивым языком): жизнь на земле очень коротка. Они не прилеплялись к земле, потому что к земле сложно прилепиться. Как вы будете прилепляться к земле, когда знаете, что вас сегодня-завтра расстрелять могут? Когда идете в храм и не знаете, вернетесь ли вы оттуда, или доблестные комсомольцы по дороге загребут и в ГПУ отведут — это было нормой 30-х годов! Христиане в Советском Союзе жили в такой ситуации, и именно они поняли завет апостола Павла. Очень жалко, что люди не хотят служить Богу всем сердцем в то время, когда им хорошо.
Но вернемся к словам апостола: «Кто же стоит в сердце своем твердый, и не имеющий необходимости, и власть имеет в собственном желании, и он решил в собственном сердце сохранить свою дочь-девицу, он хорошо поступает».
«Но кто непоколебимо тверд в сердце своем и, не будучи стесняем нуждою, но будучи властен в своей воле, решился в сердце своем соблюдать свою деву, тот хорошо поступает» (1 Кор. 7; 37).
То есть тот, кто не отдает свою дочь замуж или не отдает своего сына в брак, он «в сердце твердый», он непоколебимо тверд в сердце. Интересно, как характеризуются отцы — неотдающий и отдающий замуж. У первого непоколебимо твердо сердце, и он свободен от судьбы. Если перевести дословно: «он не имеет рока над собой». Обычно над человеком, который живет в потоке браков, висит как бы роковая необходимость, но то над неотдающим отцом этой роковой необходимости нет: он непоколебимо тверд в сердце и он свободен, как птица. Конечно, в первую очередь это касается самих тех людей, кто пожелал этого, но и тех, кто их к этому подтолкнул. Это та самая полная, абсолютная свобода, свобода от рабства необходимости, даваемая девством, которая воскрыляла людей и возводила их к вершинам девства. Именно к этому призывает апостол Павел. Он вновь и вновь показывает, что брак ниже, чем девство. Поэтому апостол завершает свои рассуждения словами: «Посему выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше» (1 Кор. 7; 38).
«Хорошо» и «лучше» — вот то самое противопоставление, которое в христианстве непонятно многим. Есть вещь «хорошая», есть «лучшая», а не просто «хорошая» и «плохая». «Хорошо» поступают те, кто в брак вступают, поэтому Церковь их прославляет, радуется, веселится, торжественно венчает; но есть «лучшее» — когда человек уходит в монастырь, когда он отдает свое сердце Богу. Это есть лучшее! И Церковь окружает это «лучшее» удивительно красивым чином пострига, который совершается в тишине. Понимаете, почему? Потому что человек уже попадает в небеса. Недаром говорят, что человек, который принял постриг, принял благодать ангельского чина, зачисляется в войско Архангела Михаила, становится ангелом! И, кстати говоря, он уже свободен от половых различий, именно поэтому монахинь часто называют мужскими именами. Монахиня уже стоит над женским естеством.
Наконец, завершая тему брака, апостол касается уже замужних женщин. Власть родителей над ребенком заканчивается, когда человек вступает в брак или уходит в монастырь. Это надо помнить, потому что очень многие родители с превеликим удовольствием лезут в чужую семью, и обычно это «удачно» приводит к разводу. Для апостола, собственно говоря, нормативом был Ветхий Завет. А в Ветхом Завете было, например, правило: если незамужняя девушка дает обещание Богу, то она должна взять разрешение у отца (если он промолчал, она должна исполнить обет). Замужняя женщина должна взять разрешение у мужа, (и если он промолчал, она должна исполнить обет, а если он запретил, то на ней нет вины, что она не исполнила обет). Однако разведенная женщина или вдовица обязана исполнить обет без всякого условия. Тут ее обеты полностью на ее совести, потому что разведенная или вдовица отвечает сама за себя. Для нас, христиан, границей, за которую власть родителей уже не распространяется, должно являться вступление в брак или в монашество. За эту границу простирается не власть родителей, а их почитание. Молитва за родителей, их почитание должны продолжаться всегда, до конца нашей жизни. Если родители живы, мы обязаны молиться за них, почитать, любить, но когда мы уже переступили границу, то слушаться родителей мы не обязаны.
Слушать — пожалуйста, слушаться — нет! Многие родители нарушают эту иерархию и лезут туда, куда их не просят. В результате плохо и родителям, и детям. Это касается, в первую очередь, браков, но касается и монастырей. Впрочем, монастырям в этом смысле проще. В очень многих монастырях родители в принципе не допускались до встречи со своими детьми. Всё, умер, покойник! Жестко поставьте для себя правило: брак или монашество — это граница власти родителей! Точка! После нее власть родителей над детьми уже не распространяется.
Дальше апостол говорит: «Жена связана законом, доколе живет муж ее. Если же упокоится муж ее, свободна она выйти, за кого хочет, только в Господе. Но она блаженнее будет, если, по моему совету, так останется. А, кажется, и я имею Дух Божий»: «Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия» (1 Кор. 7; 39—40).
Здесь апостол ссылается на ветхозаветный закон, по которому есть единственное ограничение: вдовица имеет право выйти замуж только в Господе. Это правило очень важно, потому что является одним из Библейских обоснований запрета браков с иноверцами — принципиального запрета. Библия наполнена подобными запретами, это одна из любимых тем Священного Писания — категорический запрет вступать в брак с не христианами. Помните, в Ветхом Завете, когда Авраам отправлял своего слугу найти невесту для сына, он заставил его поклясться страшной клятвой, что он не возьмет ее из дочерей Ханаанских. Точно так же и потом, в течение всей истории, Библия всегда подчеркивает, что если человек берет себе в жены иноплеменницу — в смысле иноверку, — он отступается от Бога и впадает в страшнейшие грехи. Например, мудрейший из царей Соломон впал в отступничество именно из-за того, что он взял замуж многих иноплеменниц, и они совратили его сердце служить иным богам. И Книга Неемии, и Книга Ездры посвящены как раз доказательствам того, что ни в коем случае недопустимы такие браки, а если они состоялись, их немедленно нужно разрушить. Собственно, об этом же говорит и апостол Павел: женщина может выйти замуж только в Господе. На основании этих слов апостола и всего Священного Писания Церковь семьдесят вторым правилом Шестого Вселенского Собора зафиксировала, что христианин или христианка не имеют права вступать в брак с неверующими, а если вступили, то их брак не считается браком. И такой христианин или христианка не могут быть допущены до Святого Причастия до расторжения этого беззаконного союза. Речь, конечно же, не идет о неверующих, которые вступили в брак, находясь фактически вне церкви, а потом один из них обратился, другой же — нет. Имеются в виду только христиане и христианки. К сожалению, сейчас эта проблема стоит очень остро, потому что очень многие христианки по глупости своей вступают в браки с неверующими, и в результате они от Бога отходят, а Бог таким людям не помогает. А зачем помогать тому, кто нарушил прямую заповедь Божию и в этом нарушении заповеди костенеет? Кстати говоря, в Российской империи такие браки признавались прелюбодеянием, а дети — незаконнорожденными. Брак христианина с не христианином не признавался ни при каких условиях!
Итак, апостол опять повторяет: «Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю, и я имею Духа Божия» (1 Кор. 7; 4).
Иными словами: «Мои советы — это, конечно, советы, данные мною, но во мне говорит Святой Дух. Именно Он дал эти советы о браке, и должно Его слушаться». Здесь говорится и о том, что женщина имеет право вступить во второй брак. Кстати, очень важно запомнить, что второй брак не является грехом. Многие из нас думают, что второй брак сам по себе греховен, нечист и скверен, но это не так. Господь устами апостола не так сказал. Он сказал, что вдова может повторно выйти замуж, но только в Господе. А в Господе грехи, как вы понимаете, не делаются. Было такое учение, которое называло второй брак грехом, — это была ересь новациан . Они учили, что христиане не имеют права во второй брак вступать даже в случае вдовства, не имеют права каяться в смертных грехах на исповеди, поскольку только Бог может простить смертные грехи. Однако на основании как раз этих слов апостола Павла Церковь осудила это учение как ересь.
Феодорит говорит: «Выходи за верного, благочестивого, целомудренно, законно». А Златоуст добавляет: «С целомудрием, с чистотою, ибо эти добродетели везде нужны, и о них всегда должно заботиться: иначе невозможно узреть Бога». Экумений: «Для деторождения и воспитания чад в страхе Божием, а не по страсти похотной». «И этого достаточно к обличению последователей Новата, которые осуждают второй брак как блудодеяние, прямо вопреки апостольским законам», — добавляет Феодорит [2].
Но опять-таки блаженнейшей является та женщина, которая, освободившись от брака из-за смерти мужа, вдовица или разведенная, останется так, как есть, и посвятит свою жизнь Богу. По Евангелию, если в браке она получает тридцатикратный плод, то во вдовстве шестидесятикратный плод в вечности.
Дальше апостол переходит к очень важной теме — отношения к идоложертвенному. Что такое «идоложерственное»? Вы, наверное, знаете, что до сих пор в странах, где практикуется идолопоклонство, где люди кланяются творениям рук своих, вместо Творца, в жертву идолом приносятся или плоды, или животные. Но и животные сжигаются не целиком, сжигается только какая-то их часть, а оставшееся мясо частично съедают жрецы, а частично сами приносители жертв. Это мясо или плоды, которые принесли в жертву идолам, называются «идоложертвенным». Пример современного идолопоклонства в Москве — капища кришнаитов. Кришнаиты требуют, чтобы человек обязательно приносил какие-то плоды: апельсины, яблочки и так далее. Кто ездил в путешествия на Дальний Восток или в Индию, знают, что там обычно экскурсовод говорит: «Есть такая традиция: занести яблоко в храмик к Шиве, Кришне или другому божку» — будто это хорошая народная традиция. Однако такая «хорошая народная традиция» называется идолопоклонством и является тяжелейшим смертным грехом, более тяжелым, чем убийство и прелюбодеяние, потому что такой грех отдает человека непосредственно во власть демонам.
Почему, собственно говоря, возник этот вопрос? Да потому, что в Коринфе в те времена были две партии, одна из которых говорила, что идол в мире ничто — деревяшка деревяшкой и ничего испачкать не может. А другие утверждали обратное: идол обладает магической властью, способной осквернить. Апостол первых называет сильными, а вторых — слабыми. Но при этом он говорит, как нужно поступать в единой Церкви Божией, как нужно относиться к этой бесовской порче. То, что было тогда в Коринфе, существует у нас и сейчас. Некоторые говорят: «Мне тут такую вещь подсунули — на нее наговорили, нашептали… Как же с ней поступать?» Другие же опасаются: «Ой, здесь штрих-код!» Или ИНН… Или что-то еще… Как к этому относиться? Как оценивать все эти вещи? Апостол Павел оценивает их следующим образом: сильные те, кто знают, что в этом мире ничто ничего не оскверняет. Для христианина всё чисто. Он сильный человек, он знает замысел Божий. Но из этого не следует, что идоложертвенное можно есть. Апостол Павел в нескольких главах разъясняет, почему идоложертвенное есть не следует. Логика у него следующая: во-первых, он говорит, что самый тяжелый грех — когда человек соблазняет слабых верующих. Во-вторых — когда человек вступает в общение с демонами. Есть общее правило — мы не имеем права есть жертвенного мяса. Например, у вас соседи татары или чеченцы, дагестанцы. Праздник Курбан Байрам. Они зарезали барана и дают вам кусок мяса. Если вы знаете, что это мясо жертвенное, вы есть его не можете. Если вы не знаете, что это мясо жертвенное, — ешьте без вопросов. Точно так же, если приходят к вам евреи и предлагают мацу, вы есть ее не должны. Потому что это будет сознательное участие в еврейском празднике. Если вы просто пришли в какой-нибудь офис и вам предлагают выпить кофейку с какими-то печеньками, — ешьте без разговоров. Даже если это маца, вас это не осквернит никаким образом. Это общий принцип, который подробно будет описывать апостол на протяжении нескольких глав.
Итак: «О идоложертвенных яствах мы знаем, потому что мы все имеем знание; но знание надмевает, а любовь назидает. Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать.Но кто любит Бога, тому дано знание от Него. Итак, об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого. Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, — но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им. Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется» (1 Кор. 8; 1—7).
О жертвенных идолах мы все имеем знание. Какое знание? Знание, что есть единственный Творец Вселенной — Святая Троица. Других богов в мире нет. Нет ни Перуна, ни Зевса — никого. Их нет именно как богов, как существ, которые достойны почитания, которые создали человека или властным образом влияют на его судьбу. Таких богов нет. А те идолы — деревяшки, камни, картинки, железяки, которым поклоняются, — это просто бессмысленные предметы. Они не могут помочь, но и навредить они тоже не способны. Именно такое отношение было к ним всегда у христиан, да и у иудеев тоже. Поэтому пророк Иеремия говорил: «На тело их и на головы их налетают летучие мыши и ласточки и другие птицы, лазают также по ним и кошки. Из этого уразумеете, что это не боги; итак, не бойтесь их. (…) Ни от воров, ни от грабителей не могут охранить самих себя эти боги, деревянные и оправленные в серебро и золото: превосходя их силою, они снимают золото и серебро и одежды, которые на них, и уходят с добычею, а эти себе самим не в силах помочь» (Посл. Иер. 1; 21—22, 56—57).
Идолов бояться нечего, идолы — пустышки. Это самый страшный обман, который дьявол сделал: когда человек стал почитать в качестве Бога творение своих рук. Представляете, какое сумасшествие?!
«Мы все имеем такое знание», — говорит апостол Павел и дальше замечает: «Но знание надувает дымом (если дословно)». Поэтому в русском переводе: «но знание надмевает» (1 Кор. 8; 1).
Какой корень у слова «надмение»? Дым. Надменный, значит наполненный дымом, раздувшийся. Поэтому когда человек говорит, что он много знает, он становится таким же надутым: «Я так много знаю, я такой умный! Голова!»
Но знание надувает, «а любовь назидает» (1 Кор. 8; 1).
Не сказано смиряет, а сказано «назидает». То есть любовь строит людей. Само по себе знание делает людей только надменными, надутыми, кичливыми, пропитанными внутренней вонью. И не случайно слово «демон» переводится как «знающий», — тот, кто имеет знание, но потерял любовь. Поэтому демоны ничего построить не могут. А любовь строит. Любовь строит дом души! Любовь строит Церковь! Именно благодаря любви множество самых разных людей подстраиваются друг под друга. На самом деле у нас в некотором смысле идеальный приход: у нас совершенно нет никакой выборки по социальному признаку. К нам сюда ходят журналисты, режиссеры, водители, уборщицы, учителя, молодежь, старички… Это говорит о том, что у нас нормальная церковная община. Не дай Бог, чтобы у нас был бы здесь клуб по интересам! Это был бы не приход, а секта. Настоящий приход состоит из самых разных людей.
Аристотель говорил: «Город — единство непохожих».
Настоящий приход должен быть единством непохожих. Вся Церковь и есть единство непохожих людей. Людей с самой разной судьбой, с самым разным прошлым, с самым разным настоящим, соединенных в единой любви к Богу. Это удивительный хор, который создает Святой Дух. Наш приход — это маленькая частичка огромного тела всемирного, где никто тебя не спросит, какой ты нации, никто не спросит тебя, какого ты происхождения, какой ты должности. А спросят: «В Бога-то веришь? А веришь ты правильно? Ты православный? А беззаконий не творишь, по-Божьему живешь?» Знаете, как должны друг друга приветствовать нормальные люди? Как на Афоне друг друга приветствуют? У них есть два варианта приветствия: «Как спасаешься?» или «Как молишься?» Для афонитов важны эти две вещи: «Как спасаешься?» и «Как молишься?» Это взаимосвязанные явления. Молитва со спасением связана неразрывно! И дальше говорит апостол: «а любовь назидает», — строит, делает из всех христиан одно цельное здание — дом Бога Живого.
«Если знание не соединено с любовию, то оно производит гордость. Знание имеет нужду в любви. Кто любит, тот, как исполняющий главнейшую из всех заповедей, хотя бы и имел какие-либо недостатки, при помощи любви скоро может приобрести знание…» [2].
Как интересно: любовь — инструмент получения знания! Есть вещи, которые головой не «взломаешь», а любовью и молитвой «взломать» их можно. Именно поэтому апостол говорит, что любовь строит, «…а кто имеет знание, не имея любви, тот не только ничего не приобретет, но часто теряет и то, что имеет…». Человек знающий, но не любящий, потеряет потом и веру. А значит, он потеряет и знание.
«Знание удаляет любовь от человека невнимательного, порождая в нем гордость и надменность. Гордость производит разделение, а любовь соединяет. Я не запрещаю, говорит, иметь совершенное знание, но заповедую иметь его вместе с любовью; иначе оно не только бесполезно, но и вредно. Что вы гордитесь знанием? Если не будете иметь любви, то оно принесет вам вред, ибо что хуже гордости? Если же будете иметь любовь, то и знание будет благонадежно, ибо кто знает более ближнего и любит его, тот не станет превозноситься, но и ему сообщит то же» [2].
Видите, какая интересная логика: когда человек имеет и знание, и любовь, он может поделиться с ближним. Он не будет превозноситься перед человеком, который не знает, он его поддержит. Клайв Льюис заметил, что когда он стал взрослым, вырос, то (в отличие от школы) увидел, что самые занятые люди бывают самыми заботливыми. Самые смиренные люди быстрее откликнутся на твой призыв. И Льюис говорит, что когда он стал преподавателем, то почти не встречал таких случаев, когда ему приходилось «раскапывать» знания самому: даже самые занятые люди делились своими знаниями. На самом деле, это признак духовной взрослости людей. Когда человек зациклен на себе, непрерывно самоутверждается, он будет всё скрывать: не дай Бог другой узнает, раньше меня сделает! А христианину всё равно, кто дело сделает. Если дело хорошее, пускай его кто угодно делает, главное, чтобы Бог прославился. Такой человек будет одинаково радоваться собору, который он построил, и тому собору, который построил кто-то другой. Это очень важный признак, который показывает соединение любви со знанием.
«Посему сказав: разум кичит, он присовокупил: а любы созидает. Не сказал: смиряет, а выразил нечто гораздо важнейшее и полезнейшее. Как знание не только надмевает, но и производит разделение, так и любви свойственны противоположные действия» [2]. И дальше добавляет апостол: «Если кому-то кажется, что он что-то познал, то он не узнал это, как надлежит узнать»: «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего еще не знает так, как должно знать» (1 Кор. 8; 2).
Есть такая болезнь — неофитство , а есть более тяжелая болезнь — борьба с неофитством. Такие люди говорят: «Мы и так всё это знаем, зачем нам голову морочить, мы всё это проходили, нам всё давно известно!..» Это и есть то, о чем говорит апостол. Если ты считаешь, что знаешь достаточно, то ты ничего не знаешь! Хоть и жестко говорит здесь об этом Феофан, но он говорит правду: даже в обычных вещах мы не знаем ничего до конца. «Ибо самые простые предметы имеют много сторон неразъяснимых, и чем более познает кто, тем более встречает тайн, сокровенностей, недоразумений. Примеры пред нами: скажи, как видим, как слышим, как говорим?» [2].
Человек до конца узнать всё не может. Тем более, если это касается Божественных вещей. Когда речь идет о Боге, как можно говорить, что ты что-то знаешь до конца? И если человек говорит: «Да я и так всё знаю, мне эти азы не нужны», — то он глупец. Азы-то самая нужная вещь! Именно в азах надо копаться. Но не застревать на азах, а всматриваться в них. Люди говорят: «Мы знаем, что Бог — Троица». А ты расскажи, какой Он — Троица?! На самом деле, это бездна, которую можно рассматривать веками. Расскажи, как Бог стал человеком? Можешь подробно рассказать о свойствах божественной природы Христа, о свойствах человеческой природы Христа, как это с нами соотносится, как совершилось искупление? А люди нахватаются поверхностных знаний и говорят, что всё понимают. Поэтому и сказал мудрец, что малое знание удаляет нас от Бога, а великое знание приближает к Нему. Как раз малоучки говорят, что они всё знают.
«Сим показал апостол, что коринфяне не только не имеют любви, но лишены и знания, которое, приписывая себе, высоко о себе думали. Обвинение же выражает неопределенно, потому что хочет более врачевать, нежели поражать» [2].
Дальше апостол произносит очень интересную фразу, которая неверно переведена на русский: «Но кто любит Бога, тому дано знание от Него» (1 Кор. 8; 3). В подлиннике и в славянском переводе она звучит по-другому: «Если кто-нибудь любит Бога, тот познан Им» — «аще же кто любит Бога, сей познан бысть от Него» (1 Кор. 8; 3 — ц/слав.).
Здесь изложен очень важный принцип: ты хочешь иметь знание о Боге, но гораздо лучше, чтобы Бог узнал тебя. Кто любит Бога, тот не от Него получил знание, а Им Самим познан. Что это значит? Понятно, что в определенном смысле Бог знает всё: Он знает абсолютно всех людей, знает все мысли людей — грешников и праведников, добрых и злых.
Но в другом смысле говорит Писание: «Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет» (Пс. 1; 6).
Знать — это означает участвовать в чем-то. Не узнаешь человека, пока с ним пуд соли не съешь. Идет речь о соучастии ума Бога в жизни человека. Кто любит Бога, у того жизнь пронизана умом Божиим. Бог сам продумывает мысли человека, Он продумывает жизнь человека, Он прокладывает для него пути. Он узнает человека в другом смысле — в смысле общения, общения сердца Бога с сердцем человека. Это куда больше, куда важнее, чем обычное знание. Зачем я буду знать кучу информации, если Бог меня знать не будет?
В русском языке есть такое выражение: «он знать меня не хочет». Это объясняет Феофан Затворник: «Итак, что же значит — быть познану от Бога? — Поелику Бог знает всё, то, когда говорится, что познан кто от Бога, должно доразумевать здесь какую-либо особенность знания, как бывает, когда кто всё видит, но на что-нибудь особенно посмотрит. Пророк говорит: весть Господь путь праведных. Это значит, что Он с особенным вниманием на него смотрит и блюдет его, особенно печется о нем, как видно из следующего: а путь нечестивых погибнет, будучи брошен будто без внимания Господом. Так знает Бог и любящего Его; знает тем, что особенно печется о нем, или, что то же, любит его. Выйдет: кто любит Бога, тот познан от Него, то есть состоит под особым Его попечением, как свой Ему, возлюблен от Него. Если любящий Бога в Боге живет, то и Бог, Коему возлюблен любящий Его, обитает в сем последнем. Любяй Бога в Боге пребывает, и Бог в нем пребывает. Не это ли хотел сказать апостол? Мы привыкли высоко слишком ценить знание, и думаем, что апостол, укоривший знание наше, должен указать нам пути к нему; у апостола же вся забота о жизни, а не о знании» [2].
Для апостола важнее не знание, а жизнь! Важнее, чтобы человек жил жизнью Бога, а не чтобы имел теоретические знания. Теоретические знания хороши, когда они встроены в Божественную жизнь. А когда они в нее не встроены, тогда они бесполезны и бессмысленны. «Потому, укоривши знание, — продолжает Феофан, — не то ли он имел в мысли сказать: знание одно, без любви, надымает; да и нет его в совершенстве. Спросит кто: как же быть, где взять знания? — Скажу вам на это: бросьте вы все заботы о знании; любите Бога, и будете Им возлюблены; — вот и всё. Тут цель ваша! Дальше и идти некуда, больше этого и желать нечего» [2].
В каком смысле «бросьте знания»? Перестаньте знания воспринимать как самоценность. Например, вы на библейских занятиях получили некие знания от Бога, знания, как понимать Слово Божие, — и всё, с теоретическим материалом ушли. Но для чего вам эти знания? Чтобы с вас больше было на Страшном Суде спрошено! Это же очевидно: если вы знали, но не выполняли, спрос становится больше. Другое дело, когда мы знания должны использовать для жизни, для любви, вот тогда эти знания будут полезны. Знания всегда должны использоваться для практики. Поэтому в древности была такая поговорка: «Слова отцов читай делами». Услышал — исполнил.
Апостол говорит: «Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого» (1 Кор. 8; 4).
«Да, сильные правы в том, что, действительно, единственным реальным правителем мира является Бог. А идол в мире ничто. Он никаким образом никому повредить не может», — говорит апостол. Поэтому христиане, когда приходили и видели деревянного идола, они брали топор, рубили его на части и использовали в практических целях: топили печку. Если видели золотого идола, то не боялись его, а ломали аккуратненько, переплавляли, делали монеты. Поэтому, когда христиане видят идольское капище, если можно его превратить в храм, то превращают в храм. Если невозможно, то ломают и новый храм строят.
Знаете, у нас в Кремле есть Успенский собор, а под ним огромное капище Велеса было. Там найдено, по-моему, пятнадцать конских голов, лежащих по кругу, в том месте, где полагалось быть жертвеннику. Христиане пришли и построили на месте капища храм. А еще в Москве недалеко от станции метро «Каширская» находится деревня Дьяково, в которой храм Усекновения главы Иоанна Предтечи тоже стоит на капище. То есть христиане относились к идолам спокойно. Еще более забавный пример отношения к идолам находится в Козельске. Во дворе местного краеведческого музея стоит крест. Если присмотреться, на нем заметно какое-то изображение — это был идол. Христиане сказали: «Что зря будет камень хороший пропадать?!», — взяли, вытесали из идола крест, освятили его и поставили. Вот такое нормальное, спокойное отношение к идолам. Идол в мире ничто, он не обладает магической силой.
Кстати, апостол почти не пишет про колдовство, очень мало упоминает о нем. Знаете, почему язычники все время говорят о колдовстве, сглазе и порче, а апостол на эту тему очень мало высказывается? Потому, что когда человек с Христом, ему ничего не страшно. Апостол говорит, что если человек живет с Богом, со Святым Причастием, то ему абсолютно ничего повредить не может: «…нет иного Бога, кроме Единого», — добавляет апостол (1 Кор. 8; 4).
Единственный Властелин неба и земли — это Бог. Других богов нет, следовательно, в мире нет событий, которые произошли бы без воли Божией. Всё, что происходит, происходит волей Всемогущего Властелина — Бога. Война и мир, бедствия и радости — всё происходит из руки Божией. Все правители ставятся рукой Божией — все без исключения. Всё находится в Его могущественной деснице. Никто из Нее выйти не может: ни дьявол, ни ангелы. А то многие думают, что дьявол — соправитель Бога. Это глупость и ошибка. Нет Бога, кроме Единого.
«Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, — но у нас один Бог Отец, из Которого всё, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым всё, и мы Им», — пишет апостол (1 Кор. 8; 5—6).
Иными словами, если есть так называемые боги — или на небе, или на земле, так как есть много богов и господ много, — то у нас один Бог Отец, из Которого всё, и мы в Него, и один Господь Иисус Христос, через Которого всё, и мы через Него.
Итак, есть так называемые боги — те существа, которых выдают за богов, которым поклоняются как богам. Например, какие есть боги в небе? Звезды, солнышко, луна. Но боги ли они на самом деле? Нет. На земле — это обожествленные люди (например, труп товарища Ленина), демоны, которые по земле ходят. Но разве это боги? Нет, это не боги. Есть много существ, которых за богов и за господ выдают, но это ошибка, это вранье, это фальшивка. На самом деле согласно нашей вере, согласно Откровению, полученному нами от Бога, нам известно, что есть один Бог Отец. Есть один Бог, Который Отец Христа, и наш Отец, из Которого все, из воли Которого произошло всё. Бог Отец по своей воле сотворил абсолютно всё. Заметьте, не только в прошлом сотворил. Душа каждого из нас, лично наша душа, сотворена лично Богом Отцом. А тело кем сотворено? Тоже лично Богом Отцом, Который через Христа в Святом Духе нас вылепил. Мы часто об этом не задумываемся, а ведь это тайна, удивительное чудо: Бог касался лично каждого из нас! Это же чудо из чудес!
Согласно нашей вере, согласно нашему знанию «у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него»» (1 Кор. 8; 6).
То есть мы в Него устремлены, Он — наша цель, мы к Богу Отцу должны идти. Цель христианской жизни — лицом к лицу встать перед Богом Отцом. Поэтому Христос пришел, чтобы привести нас к Отцу.
«Никто не приходит к Отцу, как только через Меня», — сказал Господь (Иоан. 14; 6).
Он приводит нас к Богу Отцу Своему, мы должны придти к Отцу своему, «и мы для Него», то есть к Нему устремлены. «Поэтому минуйте всех этих псевдобогов, игнорируйте их, — говорит апостол Павел. — Зачем на них обращать внимание?»
Приходится часто встречаться с людьми, которые говорят, что на них колдуют, наводят порчу, газом травят и тому подобное. Знаете, такое популярное сумасшествие. Что по этому поводу говорит апостол? Да, не обращайте на это внимания! Ваша задача — в Бога Отца идти, к Нему устремляться. Он вас создал, к Нему и идите, зачем обращать внимание на мелких божков? Бывает политическое паникерство: «Ой, масоны такой заговор устроили! Что же с нами будет?!» Какой на это должен быть правильный ответ? Мы же Богом Отцом созданы, к Богу Отцу и отправляемся! Зачем нам бояться того, что здесь, на земле, заканчивается со временем? У нас к Богу Отцу прямая дорога — Христос.
И дальше говорит апостол: «И один Господь Иисус Христос, Которым всё, и мы Им» — «через Которого всё, и мы через Него» (1 Кор. 8; 6).
Что значит «через Которого всё»? То есть всё сотворено Богом Отцом через Иисуса Христа, поэтому мы и говорим про Христа: «Им же вся быша» (Символ Веры).
Им всё пришло в бытие. Всё сотворил Отец своим Сыном, Который есть равный Ему Бог, Бог от Бога, Сын от Отца, Свет от Света, Который по воле Отца сотворил всё. Но сотворил как равный, а не как служебное орудие. «И мы через Него» — «и мы Им». Что же значит «мы через Него»? Мы через Него идем к Отцу. Мы через Него спасены, мы через Него освобождены от рабства врагу, мы освобождены от идолов этого мира, и мы через Него обращаемся к Творцу, к Богу Отцу нашему. Поэтому всё должно быть устремлено именно к Богу.
«Вот вы заспорили, сильные стали издеваться над слабыми, слабые стали осуждать сильных…» Как и у нас сейчас бывает: одни начинают говорить, что ИНН оскверняет, и кто взял его, на том печать антихриста лежит; другие над ними издеваются, говорят, да вы дурачки, кто не взял ИНН вообще причащаться не может… То же самое, что было в Коринфе в то время, только по другому поводу. Поэтому апостол говорит: «Да ничего не важно! Ничего повредить не может, вообще ничто, если ты с Богом! Ни богов, ни господ других нет. Один Бог Отец, Который нас сотворил и Который к Себе привлекает, Христос, Которым сотворено всё и Который нас спас. На Них и смотрите! А на землю не смотрите!» Давайте мы эту мысль себе в сердце напишем, и пускай любовь Иисусова будет с нами, чтобы мы не боялись никого, кроме Бога одного!
Итак, восьмая глава посвящена вопросу идоложервенного: можно ли есть посвященное идолу, или нельзя? У части христиан Коринфа была такая логика: идол в мире — ничто, идол — деревяшка, каменюка, железка или что угодно, поэтому он не может никому ни навредить, ни принести пользы. Именно поэтому принесенное в жертву идолам можно есть, как обычную пищу. Так говорили те люди, которые считали себя совершеннейшими. Но при этом многие люди, только что пришедшие из язычества, считали, что на самом деле идол обладает некой магической силой сам по себе. И поэтому эти люди соблазнялись. В каком смысле «соблазнялись»? Они видели, что совершеннейшие едят любую пищу, а они сами поступали против совести. Совесть им говорила: «Не ешь эту пищу!», а неофиты говорили: «Да ладно, совершеннейшие едят, и я буду», а потом совесть их грызла. В результате они, поступая против совести, совершали грех. Не потому что идоложертвенное само по себе оскверняет, а потому что оскверняет их совесть. Они против совести выступили. Поэтому апостол и говорит, что нет в мире иного Бога, кроме Единого, а все остальные боги — боги ложные, фальшивки, есть только один Бог Отец, от Которого всё, и Христос один, через Которого мы искуплены, и мы предназначены для Него.
Но дальше апостол говорит: «Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется. Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем. Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8; 7—13).
Здесь апостол дает общий принцип: мы должны стараться нейтральными вещами не соблазнять близких наших. Это очень важный принцип, потому что, к сожалению, действительно очень часто появляется именно то, с чем апостол яростно полемизировал: когда люди знающие начинают превозноситься над слабыми в вере людьми, над невежественными в вере людьми. «Мы такие образованные, такие знающие, мы можем поступать, как хотим, а другие пусть как хотят — хочется им, пускай делают, не хочется — пускай не делают». Такой подход, конечно, чужд Христу, чужд Евангелию и совершенно не подходит для христиан. Поэтому и говорит апостол: «Но не у всех такое знание (такое знание, как у вас, что идол в мире — ничто), некоторое по привычке к идолу доныне как жертву идолу едят». Что значит «к идолу»? То есть с обращением к идолу, как к кому-то живому, едят жертву идольскую. «И совесть их, будучи слабой, пачкается».
«Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется» (1 Кор. 8; 7).
Получается, что люди слабенькие, подражая сильным, которые знают, что идолы в мире ничто, едят идоложертвенное и думают, что таким образом можно служить и Богу, и идолам одновременно. И совесть их пачкается этим синкретизмом , тем, что они совмещают служение истинному Богу со служением богу ложному. Происходит осквернение их сердца. Из-за чего? Из-за дурного примера, который показывают знатоки, те, кто считают, что для них никакая пища не удаляет их от Бога. Действительно, сильные правы в том смысле, что сам по себе идол, конечно, осквернить не может. Сама по себе пища не может быть скверной или нескверной. В десятой главе апостол это подробно описывает и говорит, что если жертва была идолу принесена, но человек об этом не знал, она человека не осквернит. Сама по себе пища не несет в себе какой-то бесовской силы. Бесовскую силу она несет именно тогда, когда человек знает, что жертва принесена идолам. Повреждает знание вот эта духовная всеядность, но не сама пища, потому что не в еде дело, а в синкретизме, в смешении почитания истинного Бога с почитанием идолов. Это недопустимо, это грех против второй заповеди.
И здесь говорится, что совесть их пачкается: «совесть их, будучи немощна, оскверняется» (1 Кор. 8; 7).
«Феодорит говорит: “Не вкушение сквернит, но сквернится совесть, не приняв совершенного ведения, а будучи еще одержима идольскою прелестию”. И Златоуст добавляет: “Некоторые, говорит, еще не сознали, что идол ничтоже есть в мире, потому продолжают бояться идолов. Не указывай мне на настоящее состояние, в котором ты находишься, приняв благочестие от предков, но обратись мыслию к тем временам, когда лишь только началась проповедь, когда еще господствовало нечестие, курились жертвенники, совершались жертвоприношения и возлияния, когда еще было весьма много язычников, — и представь, что должны чувствовать те, которые наследовали нечестие от предков, произошли от таких отцов, дедов и прадедов, и лишь только обратились в христианство, — как они должны были страшиться и трепетать!”» [2].
Раньше люди боялись идолов: «Ой, там есть такое сильное изображение, такая сильная статуя! К ней надо с осторожностью относиться на всякий случай…» С таким черным суеверием выросли люди…
Мы сейчас это лучше понимаем: знаете, куда у нас в Коломенском очередь в выходные стоит? К женскому камню! Языческий камень есть, к нему люди за плодородием бегают, чтобы бесяра им плодородие дал! Глупость полная! К каменюке обращаются, чтобы он детей дал, как будто бы камень детей может дать. Безумие! Но ходят ведь, в очереди стоят… А сколько людей в Царицыно к деревьям «подсасываются» — энергию качают! И вот люди с такой совестью приходят — а тут идоложертвенное перед ними едят! И начинается у них конфликт с совестью. У них совесть боится этих каменюк. Человек только что крестился, а каменюки боится, деревяшки боится, звезд боится — всего боится, и ему предлагается с этим снова заигрывать.
И дальше говорит апостол: «Пища же нас не представит Богу. Если не поедим, не будем нуждаться, и если поедим, не будем изобиловать».
«Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1 Кор. 8; 8).
Пища не ставит нас непорочными перед Богом. Аапостол говорит, что пища — это ничтожная вещь. Она не поставит тебя перед Богом, не сделает ближе к Богу. Поэтому и говорит апостол, что если ты не ешь, ты никакой заслуги не приобретаешь и если ешь, тоже никакой заслуги не получаешь.
Феофан Затворник, толкуя, так говорит: «Вот вы, сильные умом, вкушаете идоложертвенное и не сквернитесь, потому что убеждены, что чрез это никакого не имеете общения с идолопоклонством. Но ваш пример может увлечь немощных, которые не имеют таких убеждений; но не имея их, они, вкушая идоложертвенное, будут оскорблять свою христианскую совесть и скверниться; осквернение же совести — пагуба души. Таким образом, вы своим умом губите брата, а губя его, во Христа согрешаете. Итак, воздержитесь. — Но те могли сказать: нам какое дело до тех? — Пусть уяснят свои понятия! — А это повело бы к упорству и ожесточению. Предотвращая это, апостол говорит наперед: есть или не есть — дело не великое пред Богом» [2].
Знаете, в одной из газет написали несколько лет назад: «Сейчас, в наше время, одним-единственным поступком можно спасти свою душу! Если ты не примешь ИНН, ты уже в раю, ты уже спасен». Ты можешь никаких других заповедей не исполнять, но ты уже гарантированно спасен! Это же безумие! Это то самое, о чем говорит апостол: пища не приближает и не удаляет нас от Бога. Принял ты ИНН — безразличная вещь, ничем ты душе не повредил, не принял ты ИНН — ничем не повредил своей душе. Но если человек, искренне убежденный, что ИНН — это печать антихриста, его примет, он осквернит свою совесть. Он совершит грех. И не потому что ИНН — грех, печать антихриста, а потому что человек поступил против своей совести. Если я, например, искренне считаю, что вход в метрополитен является принятием печати антихриста, то, войдя в метрополитен, я согрешу. Не в метро дело, а в моей совести. Я совершу грех против самого себя. Именно в этом здесь и причина. Апостол говорит, что из-за безразличных вещей не надо ссориться, не надо спорить. Это крайне важно, потому что споры, которые были по поводу ИНН и которые отчасти продолжаются до сих пор, приводят к тому, что люди начинают друг друга проклинать, нехорошими словами называть и так далее. Но нам так поступать не положено. Именно потому, что пища не приближает и не удаляет нас от Бога. Все эти вещи — внешние, они ближе нас к Богу не делают, и дальше от Бога не удаляют.
«Мысль апостола такая: вы, хвалящиеся высоким умом и ясным пониманием дела, не думайте, что ценное что-либо совершаете пред очами Бога, когда вкушаете остатки от жертв идолам. Никакой прибавки к вашей богоугодности, стяжанной другими делами, от этого не бывает. Не думайте также, что те, которые не едят такого рода брашн, умаляются чрез то в очах Божиих. Нет, их богоугодность, стяжанная другим путем, чрез это никакого урона или лишения не терпит. Отсюда видно, как неосновательно прилагать слово апостола к постам!» [2].
Поэтому дальше апостол говорит: «Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных» (1 Кор. 8; 9).
Мы должны учиться поддерживать друг друга, а не пользоваться своим умом и своими знаниями по принципу «я сам иду, как хочу — и всё!» На самом деле, это пренебрежение к ближним и жестокость, не угодные Христу. Если я начну отлучать от Церкви людей, которые приняли ИНН или не приняли ИНН, — я на пользу Христу служить не буду. Не принявший ИНН не согрешает и принявший ИНН не согрешает. Это вещь абсолютно безразличная, лишь бы любовь была между людьми. Там, где нет любви, где есть ненависть, где есть злоба, высокомерие, там люди удаляются от Бога. И поэтому говорит апостол: «Смотрите, чтобы не губить своими поступками других людей!»
А Златоуст добавляет: «Не сказал: братиям, а: немощным из братий, увеличивая виновность их тем, что они не щадят даже немощных, и притом братий. Ты не исправляешь и не поднимаешь брата, — пусть будет так; но для чего поставляешь ему препятствие и доводишь его до падения, тогда как надлежало бы подать руку помощи? Ты не хочешь помочь ему; по крайней мере не повергай же его. Если он порочен, то имеет нужду в исправлении; а если немощен, то ему нужно врачевание» [2].
Это очень важный принцип, принцип Анти-Ницше. Принцип Ницше — «падающего подтолкни», а у христиан — «немощного подними»! Мы должны любовью поднимать самых слабых братьев своих. Мы не должны радоваться тому, что кто-то уходит из Церкви, мы не должны радоваться, что кто-то уходит в раскол или в ересь. Для нас — боль и жалость, что люди вышли из Церкви. Поэтому, я считаю, что радость людей, радующихся, что раскольники, диомидовцы откололись от Церкви, — не Христова радость. Потому что Христу больно, когда раскольники отделяются от Церкви. Так же и радость людей, говорящих, как здорово, что сектантов посадили в тюрьму, — тоже не Христова радость. Для Христа горе, что сектант не в Церкви находится, а в секте. Потому что большая часть сектантов — это наши братья, они крещеные в православной Церкви. Эти люди — наши заблудившиеся братья, слабенькие, немощные, израненные грехом, и мы должны их поднимать к православной вере, поднимать к общению с Церковью Божией. Поднимать любовью, а не сталкивать вниз. Это очень важный принцип святого апостола.
«Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?» (1 Кор. 8; 10).
Ты подтолкнешь такого человека собственным примером.
«И этот соблазн происходит не только от его немощи, но и от твоего неразумия; ты делаешь его еще более немощным» [2].
«И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос» (1 Кор. 8; 11).
Страшно, да? Из-за твоего знания, из-за твоей горделивости погибает слабейший брат твой, за которого умер Христос! Стоит ли смерть Господня того, что ты брата своего оттолкнул от Господа? Стоит ли она того, что ты всеми этими нейтральными действиями оттолкнул человека от Бога Всемогущего? Из-за каких-то ничтожных поступков, из-за какой-то ничтожной пищи совесть его испачкалась. Как часто люди обращают внимание на ничтожные вещи, забывая о самом главном законе!
Помните, Господь сказал: «И оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру» (Мф. 23; 23).
Часто приходится слышать, как одни говорят: «Не монархист не может быть христианином». Почему не может — непонятно! Или другие, наоборот, говорят, что все монархисты — язычники, идолопоклонники. Почему они идолопоклонники, язычники? Если человек поднимает мятеж против монархии — он бунтовщик, он нарушил присягу, он клятвопреступник, он выступает против прямой заповеди Бога. Но какая разница, что он считает высшим или не высшим в земных делах, которые гарантированно закончатся? Понятно, человек согрешает, если он считает, что власти не от Бога. Например, монархические власти или какие-то другие. Он согрешает, потому что неправо верит. Но все другие случаи — нейтральны. Политические предпочтения, если они не приводят к тому, что человек увлекается злом, злыми системами, злой ересью, безразличны. Но если ты будешь под этим предлогом выталкивать из Церкви людей — это, конечно, безобразие. Или, например, вопрос: по какому стилю служить? В Оптиной пустыни был случай: приехал греческий архимандрит помолиться Богу, поклониться мощам святого преподобного Амвросия, и три добрых бабушки со швабрами наперевес вытолкали его из храма под предлогом, что он новостильник. Вы думаете, они поступили правильно?.. Здорово-то как: своего собрата во Христе, священника(!), под предлогом, что он Рождество Христово празднует не в один день с нами, вытолкали швабрами из церкви! Это пример безумия. Как известно, новостильники, во-первых, служат не по Григорианскому календарю, а по Новоюлианскому, а во-вторых, они не нарушают канон о Пасхе — самый главный, который объединяет всех христиан. И хотя новый стиль хуже старого, потому что он разрушает литургическую структуру Типикона, он не является греховным. Хуже — не значит грех! Например, брак хуже, чем монашество, но это не значит, что брак грех. Брак — прекрасное Таинство, Богом установленное. Литургия, совершаемая греками, — прекрасна, Литургия, установленная Богом, истинное Тело и Кровь Господня.
В этом случае как раз апостол и говорит: «Смотри, против Крови Господней согрешаешь».
Феофан Затворник говорит же так: «Погибнет; ибо, действуя против совести, грешит; а может быть еще и то, что, приобщившись трапезы бесовской, совсем отпадет от веры и опять обратится к идолопоклонству. Пал — погиб, пока не покается; а отпал — погиб совсем. Причина же — твой разум; ты разумно смотришь на вещи, но неразумно действуешь при разумных своих воззрениях. И брат погиб, — брат, за которого Христос умер. Поражающее напоминание! Он уже принял очистительное и освятительное действие смерти Христовой: капли крови Господа на нем во спасение. А ты ввергаешь его в прежнюю нечистоту и вместе с ним попираешь сию спасительную бесценную кровь. Не ужасает это тебя?!» И Златоуст добавляет: «Наносимый тобою вред непростителен по двум причинам: потому, что ближний твой немощен, и потому, что он брат твой; но есть еще и третья причина, самая страшная. Какая? Та, что Христос не отказался умереть за него, а ты не хочешь оказал ему даже снисхождения. Не говорит: за которого тебе надлежало бы умереть, но гораздо сильнее: егоже ради Христос умре. Владыка твой не отказался умереть за него, а ты не обращаешь на него никакого внимания, не хочешь для него воздержаться даже от нечистой трапезы, но попускаешь ему погибнуть после того, как таким образом совершено его спасение, и, что всего тяжелее, из-за пищи!» [2].
Вот как говорит Златоуст. Это очень важное положение: не пытайтесь из-за ничтожных вещей идти на принцип, христианин должен быть беспринципным. В каком смысле? Есть заповеди Господни — это единственные принципы христианина: святая вера и святые заповеди, и никакие другие принципы земные не нужны. Именно поэтому Церковь отказывается что-либо земное обожествлять. Из-за пищи, из-за земных вещей нельзя осуждать близких. Посмотрите, как иной раз православные христиане «ласково» называют друг друга в Интернете! Даже забанивать приходится, настолько «ласково» они друг друга называют! Отношение к ближнему своему из-за какой-то ничтожной вещи, ничтожного разногласия такое, будто он враг рода человеческого, которого нужно в порошок растереть. Никакой иудей, никакой атеист никогда такого потока оскорблений не удостоится, как твой собрат во Христе, который учит немножко по-другому, чем считаешь ты. Это прямое игнорирование слов апостола Павла, которое показывает твое пренебрежение, презрение к крови Господней. Иногда кажется: «Ну ничего страшного, облил кого-то грязью, с кем не бывает!», а человек может быть против совести поступит. Разозлится, сам оскорблять начнет… Или начнет в вере сомневаться.
И дальше апостол говорит: «Так, вы, грешащие на братьев и бьющие их совесть слабую, на Христа грешите».
«А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа» (1 Кор. 8; 12).
Вы грешите против самого Христа своими собственными поступками, этим страшным безразличием к братьям, недопустимым, преступным.
«Поэтому, если пища смущает брата моего, нет, не съем мяса вовек, чтобы брата моего не смутил я» — «И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1 Кор. 8; 13).
Представляете, как жестко говорит: нет, не буду есть мяса вовеки, чтобы не смущать брата! Даже от мяса откажусь, лишь бы он не подумал, что я идоложертвенное ем. Это, конечно, не значит, что мясо есть грех или нельзя. Можно есть мясо. Идет речь о том, что если возникает такое подозрение у брата моего, что я ем идоложертвенное, и он начинает смущаться этим, я постараюсь обуздать себя, чтобы в ничтожных, нейтральных вещах ни в коем случае не согрешить. Святитель Василий Великий писал, что если я делаю грех и тем соблазняю на грех брата, то вдвойне грешу, то есть самим грехом и соблазном; если я делаю вещь нейтральную и знаю, что я соблазню этим брата, я грешу против брата; но если я делаю добро и этим брат соблазнится, то это проблема брата. Если я поступаю по заповедям, а брат этим соблазняется, — это его проблема, потому что мы не должны быть человекоугодниками. Когда речь идет о прямом исполнении заповедей — это одно дело, а другое дело — вещи нейтральные, которые не приближают и не удаляют нас от Бога.
Святитель Феофан цитирует Златоуста: «Поступает как отличный наставник, в себе указывая пример тому, чему учит. Не говорит: будет ли это справедливо, или несправедливо, но как бы то ни было. Я уже не говорю, внушает как бы он, об идольских жертвах, которые непозволительны и по другой причине; но если соблазняет брата моего что-нибудь, зависящее от моей власти и дозволенное, я буду воздерживаться и от этого, не один и не два дня, а во всю жизнь свою. “Не имам ясти мяса во веки…” Не сказал далее: да не погублю, но даже только: “…да не соблазню брата моего” (1 Кор. 8; 13)» [2].
Апостол боится не только погубить брата, но даже соблазнить его, чтобы он споткнулся, смутился. Видите, какая должна быть нежная забота о близких. Мы должны заботиться о близких, а не говорить: «Мы такие знающие, такие продвинутые, такие крутые, пускай они сами учатся, нечего нам со слабаками тягаться!» Это ницшеанство, а не христианство. «Подлинно, — добавляет Златоуст, — крайне безумно, — тех, о которых Христос так печется, что благоволил умереть за них, считать столь презренными, чтоб не воздерживаться для них даже от пищи. Это не только относится к коринфянам, но, можно сказать, и к нам, которые пренебрегаем спасением ближних и произносим такие же сатанинские слова. Ибо говорить: какое мне дело, что какой-то соблазняется и такой-то погибнет? — это поистине сатанинская жестокость и бесчеловечие. Тогда соблазн происходил по крайней мере от немощи соблазнявшихся, а у нас не так; мы совершаем такие грехи, которые соблазняют даже сильных» [2].
Видите, как страшно: сатанинская жестокость и бесчеловечие. Если я не стараюсь обратить всех вокруг меня в христианство, я проявляю сатанинскую жестокость и бесчеловечие. Если я вижу иудея и не стараюсь привести его к Крещению, я проявляю сатанинскую жестокость и бесчеловечие. Если вижу мусульманина или сектанта и не привожу их к Крещению, я проявляю сатанинскую жестокость и бесчеловечие. Поэтому давайте учиться нежному отношению к близким! Иначе ничего хорошего и доброго не выйдет.
Я убедился, что слова Иоанна Богослова являются абсолютно точной истиной: «Кто говорит: “я люблю Бога”, а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1Ин. 4; 20).
Если ты брата, которого видишь реально, начинаешь ругать нехорошими словами, с раздражением и гневом пытаться в нем что-то найти, как ты можешь любить Бога, Которого ты не видишь? Ты Его даже знать-то не будешь! Человек, не любящий братьев, лишается возможности познать Бога. Это, кстати, относится и к тем, кто знает Бога теоретически. Человек может иметь блестящее богословское образование, но если он без любви относится к братьям, без снисхождения относится к слабым, не старается снисходить к немощи немощных, то он потеряет это знание. Оно просто вылетит из него, что называется, за ненадобностью. Потому что человек, который не приучается заботиться о слабых, не приучается поддерживать мир и любовь между христианами, такой человек неизбежно потеряет и самого Господа Бога. Это гарантированно. Надо учиться тому, что сказал апостол Павел. Это удивительные слова и очень современные: не надо делиться из-за ничтожных вещей и не надо превозноситься своим знанием. Помните, что знание «надмевает» — «надувает дымом», — а любовь выстраивает здание. Учитесь любви — и милость Божия да будет с вами!