Архиепископ Нафанаил (Львов). Кафоличность Церкви

Что такое “кафоличность”? Насколько важно для христианина решить этот вопрос, показывают слова «Исповедания веры святителя Афанасия Великого», высоко почитаемого в христианском мiре.

Это исповедание говорит: «Человек, который желает спастись, прежде всего должен держаться кафолической веры. Если же кто не соблюдет эту веру целой и непорочной, то без всякого сомнения он во веки погибнет».

Слово “кафолический” на славянский язык переведено было святыми и богодухновенными нашими первоучителями Кириллом и Мефодием словом “соборный”. Это показывает, что они, в полном согласии с пониманием всей Православной Церкви, вкладывали в это слово не тот смысл, который ему обычно придает современный Запад, толкуя слово “кафолический” как “всеобщий, всемiрный”. Так, например, толковал значение этого термина Тридентский собор римо-католической церкви, который, между прочим, постановил: «Третьим признаком Церкви является то, что она католична, т.е. универсальна, всемiрна» (Катехизмус ад Парохос, 1567 г.).

На то, что Церковь понимала это слово не так, как римо-католики, указывает то обстоятельство, что уже во XI-м веке, в письме о мученичестве св. Поликарпа говорится о «епископе Кафолической Церкви в Смирне». Понятие о Всемiрной Церкви в Смирне — безсмысленно. Климент Александрийский (III столетие) пишет: «Мы говорим, что в существе и воззрениях, в происхождении и развитии, исконная Кафолическая Церковь есть едина согласная, как подобает, в единстве веры» (Строматы VII. XVII Р. Д. IX, 552).

Однако, и понятие “соборный” требует разъяснения. Что такое собор, что такое соборность? – Для правильного разумения этого слова нам надо оглянуться на самое начало тварного мiра и подняться к вершинам богословия.

Бог раскрывается перед нами не как единица-монада, но как множественность, троичность во единстве: Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святый, но не три бога, а Один Бог, Три Личности, но Единое Существо.

Чем обезпечивается это единство Трех Личностей Божиих? – Полной и совершенной любовью Одного Лица к Другому и полной совершенной истинностью Лиц Божиих, отсутствием какой-либо тени неправды, неподлинности в Святой Троице.

Это и есть истинный, исконный образ кафоличности, соборности, как и именует св. Церковь Пресвятую Троицу: Предвечный, Божественный, Троический Совет или Собор.

Такое соборное – кафолическое бытие является источником величайшей абсолютной радости и блаженства. Поэтому, по неизреченной Своей благости, Бог захотел, чтобы радость соборного бытия разделили с Ним и другие существа, которые и сотворил Он способными к этому: сначала ангельский собор, потом и человеческий род.

Он вложил в эти существа жажду совершенствования, которое достигается чрез всё большее и большее приближение к Нему, чрез все большее и большее постижение Его и соединение с Ним. Таково именно состояние ангелов и тех людей, которые унаследуют Царство Небесное, как сказал святитель Василий Великий: «Я – тварь, но получил задание стать Богом».

Радость и блаженство всё больше и больше увеличиваются по мере их возрастания в любви к Богу, в приближении к Нему и, следовательно, в приобщенности к Его радости и блаженству. Следовательно, у Бога радость – состояние, а у ангелов и блаженных человеков – процесс, но процесс безпредельный, ибо безконечно велика божественная радость, к которой они всё более могут приобщаться.

Притом, процесс этот не индивидуален. Ангелы – соборны, кафоличны. Каждый ангел является личностью, но все вместе они составляют один нераздельный собор, подобный Троическому, Божественному Собору.

Из этого ангельского собора выпал тот ангел, который не захотел общаться с Богом и приближаться к Нему, но избрал путь самоутверждения и обособленности. На этот путь он увлек и часть ангелов, последовавших за ним, обрекая их на разобщенное существование, лишенное всякой радости, ибо они отторглись от источника радости – Бога.

К соборному существованию был призван и человек. Святой Василий Великий пишет: «Монашествующие, истребляя в себе грех праотца Адама, возобновляют в себе первобытную красоту, потому что у людей не было бы ни разделений, ни раздоров, ни войн, если бы грех не рассек единства естества. Монахи подражают Спасителю, Его жизни во плоти. Ибо, как Спаситель составил лик учеников, даже и Себя сделал общим для апостолов, так и они. Монашествующие подражают жизни ангелов, подобно им во всём соблюдая общность. Они-то предвосхищают блага обетованного царства, в добродетельной жизни и взаимном общении представляя точное подражание тамошнему жительству и состоянию. Они-то ясно показали обществу, сколько благ нам принесло вочеловечение Спасителя, потому что расторгнутое и на тысячи частей рассеянное человеческое единство, по мере своих сил, они снова приводят в единение между собой и Богом. Ибо это главное в спасительном домостроительстве: привести человеческое естество в единение с самим собою и со Спасителем и, истребив лукавое разделение, восстановить первобытное единство, – подобно тому, как опытный врач лечебными средствами вновь скрепляет тело, расторгнутое на многие части» (Василий Вел. гл. XVIII, “Подвижнические уставы”).

Следовательно, по Божиему замыслу, люди должны были быть не отъединенными друг от друга единицами-монадами и индивидуумами, а личностями, соединенными друг с другом единосущием, т.е. чтобы каждый, сохраняя свои индивидуальные свойства, жил с другими людьми общей, а не раздельной, жизнью.

Этот замысел Божий был нарушен грехом, когда человеческое существо оказалось рассеченным на части – индивидуальности, тем, что человек свою волю противопоставил воле Божией.

Но человек согрешил не по ясному и зрелому решению стать на путь противления Богу, почему и грех его был не столь ужасным, и искривление его существа не было безнадежным. Первоначальная, исконная соборность человеческого рода, его древняя кафоличность, в какой-то мере сохранилась в глубине человеческой души. И все то доброе и истинно ценное, что было в дохристианском периоде и по сей день наблюдается в нехристианском мiре, имеет свои корни в этой первоначально поврежденной, но не уничтоженной соборности – кафоличности человеческого рода.

Человек живет не только своей индивидуальной жизнью. Разорванно, неполно, но он ощущает в себе потребность и другого – соборного существования. Мы по опыту понимаем чувство сострадания, свойственное всем людям, их умение как бы выйти из себя и поставить себя на место другого, сочувствовать ему в горе или разделять его радость. Это – осколки первоначальной способности человека жить не только в себе, но и в другом. Мы обладаем способностью понимать другого, проникаться мыслями и чувствами других людей – иногда настолько, что эти мысли или чувства становятся как бы нашими собственными. Главным же, драгоценнейшим остатком первоначальной соборности является присущая всем людям способность любить. Любовь выводит человека из губительной разъединенности, таящей в себе холод и муку, и возвращает ему, в меру силы его любви, древнюю радость соборного существования.

Научное и художественное творчество, от самых примитивных проявлений его и до самых высоких, также коренится в первоначальной соборности, ибо поскольку научное творчество есть стремление к постижению истины, а художество – к постижению и проявлению красоты, постольку они являются остатками исконного процесса, к которому призван человек – к постижению Полноты, Истины и Красоты Бога. И радость, которую несет научное или художественное творчество, является осколком и отображением той радости, к которой, по замыслу Творца, был искони призван человек, но которой он лишился, согрешив.

Конечно, эти остатки соборности, вложенные в нашу природу, сейчас слабы и безсильны по причине греховности нашей природы. Насколько немощны эти добрые естественные чувства, знает каждый, кто внимательно проверял свои настроения. Например: при мучительном страдании ближнего, как долго может человек искренне и всею душой сострадать ему, не отвлекаясь своими интересами и заботами?

Возвращение к полноте соборности – кафолической жизни, к человеческой единосущности невозможно для одних естественных наших сил. Поэтому-то и безсильны все древние и новые попытки вне христианства построить естественную мораль: даже самые любящие и самоотверженные люди в конечном итоге предпочтут свои интересы интересам других. Веления самоутверждения и самости в падшем человеке сильнее отблесков попранной соборности.

А между тем, только соборность ведет к спасению, потому что она возвращает человека на путь приближения к Богу, а, следовательно, ведет к радости. Разобщение же и замкнутость таят в себе муку.

И вот, для возвращения человечеству соборности, Бог сходит на землю.

Каждый человек от своих родителей наследует свои физические и душевные свойства. В естестве каждого из нас нет ничего такого, чего не было в отце или в матери, или в ком-нибудь из предков. Следовательно, вся полнота наших свойств, как физических так и душевных, находилась в Адаме – родоначальнике человеческого рода. И значит, если он согрешил, то потенциально раньше или позже мог согрешить и каждый его потомок.

Вот почему для спасения человечества было необходимо, чтобы в человеческое естество было привнесено нечто новое, что отсутствовало в Адаме. Это новое принес людям Сын Божий, соединивший с Собой Адамово естество. Став человеком, Он подвергся всем нашим искушениям, но, в противоположность Адаму, Он устоял, не поддался соблазну противопоставить Свою волю воле Отца, и потому остался безгрешным.

Научив людей и словом и Собственным примером праведной жизни, он принял на Себя их грехи, пострадал, умер для очищения их. И так как лично был безгрешен, то смерть не имела над Ним никакой власти. Ад, куда Он сошел после Своей смерти на кресте, не мог вынести славы Его Божества. Разорив стены ада и расторгнув узы смерти, Христос воскрес.

Однако эти сверхъестественные свойства Иисуса Христа – мудрость, святость, неистощаемая жизнь, духовная сила – оставались бы Его личными преимуществами, если бы Его всеблагой воле не было угодно распространить их на весь человеческий род.

Как же совершает это Господь? — Он создает новое Существо – Церковь.

Грех рассек человеческое единосущие, и потому грешный человек не может стать единым с другим человеком. Только малые отблески древней единосущности сохранились в человеческом роде. Однако безгрешный человек может стать единосущным другим людям.

И вот, безгрешный Человек – Иисус Христос, становится единосущным тем людям, которые присоединяются к Нему и освобождаются от грехов, благодаря тому, что Он очистил грехи мiра.

Это таинственное соединение со Христом совершается через Крещение.

Однако то, что Христос омыл наши грехи, не значит, что мы можем снова грешить, и оставаться безгрешными. Нет, насильно Господь никого к Себе не привлекает, потому что любовь и общение с Богом основываются на свободе. Всякий раз, когда человек грешит, т.е. свободно выбирает зло вместо добра, человек отделяет себя от Христа. По безконечному долготерпению Божию он снова может вернуться ко Христу через покаяние. Потому в таинстве покаяния и читает священник: «Примири и соедини его святей Твоей Церкви о Христе Иисусе, Господе нашем». Получая в покаянии безгрешность, человек снова соединяется со Христом в таинстве святого Причащения.

Итак, Церковь есть новое существо – человеческий Собор, возглавляемый Христом, подлинный организм, в котором Он есть Глава. В ней все члены единосущны Христу и друг другу, представляя множество во единстве – подобие превечного Божьего Троичного Собора.

Вот что такое соборность – кафоличность.

Что же значит “кафолическая вера”, которую св. Афанасий ставит непременным условием спасения?

Это та вера, которая исповедуется всем этим Собором единосущных Христу и друг другу личностей, среди которого пребывает и Дух Святый, научающий их истине. В эту соборность одинаково входят все умершие и живые, по-кафолически, т.е. правильно верующие христиане. Каждый из них ответственен за чистоту своей веры, потому что верить иначе, чем верят остальные, составляющие Церковь, значит отъединять себя от Собора и свою волю, свое разумение противополагать воле и разумению Собора, возглавляемого Христом и одушевляемого Святым Духом.

Поэтому очень важно верить и жить в единении со всем Собором, со всею Церковью, ни в чем не противополагая себя Ей. Быть в единении — не значит растворяться в безличии, потому что каждый человек есть неповторимая личность, индивидуальное неповторимое отображение Божества, с лишь ему принадлежащими, никогда и ни в ком неповторимыми свойствами, как неповторимы свойства Каждой Божественной Личности Святой Троицы. Каждый человек имеет свои, лишь ему присущие задачи в жизни, но осуществлять эти задачи он должен в соборности, в единении, единосущии с прочими членами того же организма – Церкви.

Такова краткая схема кафоличности. О ней, кафоличности, о соборности человечества, о восстановлении грехом нарушенного единства всего человеческого рода молился Христос Спаситель наш в первосвященнической молитве пред крестными страданиями: «Отче Святый, соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы … Молю и о верующих в Меня по слову их: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 18:12, Ин. 17:20).

Здесь Христос молился об установлении Церкви, человеческого Собора, подобного Предвечному Троическому Собору, ибо к богоподобию мы призваны от момента самого создания нашего.

Источник: http://www.ortho-hetero.ru