Христиане Палестины – чужие среди своих
- Главная
- Традиционные религии
- Ислам
- Христиане Палестины – чужие среди своих
(*Опубликовано в «Седмице.ру»)
В сентябре 2006 года 7 христианских храмов подверглись нападениям в Секторе Газа и на Западном берегу реки Иордан. В Секторе Газа была атакована греческая православная церковь. Самодельное взрывное устройство было брошено в главный вход церкви. Взрыв нанес повреждения зданию и припаркованному рядом автомобилю. Еще две самодельные бомбы нападавшие кинули внутрь храма. Экстремистская группировка, взявшая на себя ответственность за эти нападения, заявила, что причиной этих действий стали критические высказывания Папы Римского Бенедикта XVI об исламе. Однако атакован почему-то был именно православный храм.
Как сообщила Ребекка Бример, представитель «Bridges for Peace» -международной гуманитарной миссии в Иерусалиме, за несколько дней до атаки на церковь, две ранее неизвестные исламистские группы из Сектора Газа — «Меч праведности» и «Армия Провидения» выступили с угрозами в адрес христиан. Первая объявила о своем намерении «уничтожить всех христиан и крестоносцев» в Палестине. В качестве объектов атаки выбраны дома местных христиан. Последних в Секторе Газе насчитывается всего 4500 человек среди 1,3 млн. мусульман. Также мишенями были объявлены храмы. Как показывают нападения на греческие церкви в Газе и на Западном берегу реки Иордан, эти угрозы нельзя считать только разговорами.
Вторая экстремистская группа, под названием «Армия Провидения», высказывающая претензии Папе Римскому, также обещает «покарать всех палестинских христиан». То есть независимо от конфессиональной принадлежности — православных, католиков и протестантов. Хотя, непосредственным поводом для угроз, по словам авторов заявления, явилась озвученная главой католиков — Папой Римским Бенедиктом XVI цитата об агрессивной природе ислама. Напомним, что Папа Римский привел слова византийского императора XIV века, сказавшего, что Мухаммед принес миру лишь «злые и бесчеловечные» вещи. Его слова вызвали возмущение и осуждение в мусульманском мире. В Палестинской автономии объектом атак мгновенно стали живущие здесь христиане. Что касается Бенедикта XVI, то ему «Армия Провидения» предложила выбирать — смерть или принятие ислама. Но поскольку до Папы слишком далеко, исламисты вымещают злобу на своих собратьях, палестинских христианах — тех же арабах, только исповедующих Христа.
Резкий всплеск антихристианских настроений в Палестинской автономии отнюдь не является лишь реакцией на «цитатный скандал». За последние месяцы христиане, живущие на палестинских территориях, неоднократно становились объектом нападения экстремистов. Летом на Западном берегу Иордана совершались попытки поджечь католическую школу и библейский научный центр. В начале марта неизвестные бросили несколько зажигательных бомб в спортзал католического колледжа Аль-Алийя, причинив помещению серьезные повреждения. Огонь уничтожил хранившееся в зале оборудование. Месяцем раньше зажигательные бомбы попадали и в окна классных комнат.
Как рассказал в интервью информагентству ENI клирик здешней церкви Ибрагим, атакам также подвергся протестантский центр изучения Библии в палестинском городе Бир-Зеите неподалеку от Рамаллы. А в самой Рамалле кто-то разбил окна в местной лютеранской церкви. Волонтер, работающий в секторе Газа, рассказал корреспонденту ENI, что в местный баптистский библейский центр поступали угрозы. Экстремисты требовали закрытия центра, который осуществляет благотворительную помощь христианам, в противном случае угрожали его сжечь.
Объектами атаки исламистов нередко становятся не только храмы, но и дома христиан. В прошлом году не менее 14 домов христиан — православных и католиков были сожжены фанатичными мусульманами в деревне Тайба на территории Палестинской автономии. По рассказам жителей пострадавшей деревни, рано утром несколько десятков молодых мусульман из Дир-Джарир пробрались в населенную православными и католиками Тайбу. Бутылками с зажигательной смесью они закидали дома «неверных», после чего принялись крушить припаркованные рядом автомобили и избивать жителей. Кроме домов с имуществом их жителей, сгорели бензоколонка, несколько магазинов и сельскохозяйственная ферма. Силы правопорядка появились много позже, когда погромщики уже скрылись, оставив после себя лишь дымящиеся руины и горе. Теперь уже известно, почему трагедию не удалось остановить: израильские полицейские не только сами не остановили бандитов, но и задержали направившийся в Тайбу наряд палестинской полиции. Дорога в пострадавшую деревню проходит по участку, который контролирует армия Израиля. Разрешение же проехать блок-пост было получено палестинскими полицейскими только спустя несколько часов, когда дома были сожжены, а погромщики скрылись. Израильтяне, очевидно, решили не упустить возможности выставить «извергами» палестинцев в глазах мировой общественности. Однако в результате оказались их пособниками. Как бы там ни было, но мэр Тайбы — Бутайна Шаабан обратилась к палестинским, израильским и международным организациям с призывом вмешаться и «защитить жителей деревни от мусульман».
Аналитики склонны связывать усложняющуюся ситуацию с победой на январских парламентских выборах радикальной исламской партии «Хамас». Многие палестинские христиане, которые составляют тонкую прослойку — всего 2% автономии, опасаются «Хамаса», так как эта группировка добивается создания государства на основе законов шариата. С точки зрения исламистов, к этому уже есть все предпосылки.
Приблизительно 98 % палестинских арабов на этой территории — мусульмане-сунниты. По явно заниженным данным Палестинского статистического бюро, число христиан в автономии непрерывно уменьшается и составляет сейчас 39 560 человек. Однако, согласно внутренней статистике ряда деноминаций, число христиан в действительности может достигать приблизительно 200 тысяч человек. В основном это православные — 120 000 человек. Имеются также греко- и римо-католики, протестанты, сиро-христиане, армяно-григориане, копты, марониты и последователи Эфиопской Православной (нехалкидонской) Церкви. Христиане сосредоточены, прежде всего, в районах Иерусалима, Рамаллаха и Вифлеема. И жизнь их легкой не назовешь. По данным муниципалитета Вифлеема, с 2002 года более 2 400 христиан из этого города эмигрировало в другие страны. Лидеры христианских общин при этом утверждают, что большинство их единоверцев покинули родные места по причинам экономической неустроенности и небезопасности, а также религиозной дискриминации со стороны исламистов.
Легко заметить, что объектами своих атак исламские экстремисты выбирают храмы и дома христиан независимо от их конфессиональной принадлежности. При этом христианский мир оказался полностью разобщен по отношению к вопросу о защите своих единоверцев в Святой Земле. Из-за малочисленности Христиан в Палестине, ни одно из христианских государств не намерено ссориться с влиятельными мусульманскими общинами. Или проявлять хотя бы заботу о своих братьях во Христе. В итоге, за последнее столетие в десять раз уменьшилась численность христиан, живущих на Святой земле, как заявил недавно префект ватиканской Конгрегации восточных церквей кардинал Игнатий Муса Дауд. По его словам, если в конце XIX века христиане составляли более четверти местного населения, то сейчас этот показатель составляет менее 2,5%.
Один из инструментов плавного выдавливания христиан из Палестинской автономии — организованная преступность, на которую почему-то сквозь пальцы смотрит администрация ХАМАС. В Вифлееме продажа сувениров паломникам в сущности единственный вид заработка для христианских семей. Но вся выручка нередко подчистую выгребается рэкетирами, которые то ли из-за попустительства, то ли по причине неспособности палестинских властей взять ситуацию под контроль, терроризируют христианские кварталы города. Добыча частью идет на финансирование борьбы с «сионистскими оккупантами», частью делится бандитами между собой. С точки зрения грабителей это справедливый налог — «джизья», который «предатели», то есть арабы, перешедшие в христианство должны платить «воинам ислама». В итоге, если до подписания в 1993 году Норвежских соглашений, предусматривающих передачу Вифлеема под контроль Палестинской автономии, арабы-христиане составляли 60% жителей этого города, то сегодня их там менее 30%.
Сложная ситуация для последователей Иисуса сложилась в Иерусалиме — святом городе для христиан всего мира. Большинство сувенирных лавок в Восточном Иерусалиме, традиционно принадлежавших христианам, уже обрели хозяев-мусульман, а если нет, то платят дань рэкетирам. Защиты им ждать неоткуда, потому что израильской полиции до таких тонкостей, тем более в арабской части города, где стражи порядка стараются вообще не появляться, нет и дела. В старом городе Иерусалима живет 18 000 мусульман и только 5000 арабов-христиан: десятилетие назад последних было в два раза больше. Большинство их предпочитают эмигрировать.
И это сейчас, в период очередного палестино-израильского «перемирия», которые как показывает практика, на Ближнем Востоке бывают очень недолгими. Посещение Израиля и Палестинской автономии оставляет устойчивое впечатление затишья перед большой бурей. А значит, христиане Палестины и дальше вынуждены жить в эпицентре арабо-израильского противоборства. Значительно ухудшила положение мирных жителей международная финансовая блокада Палестины. После прихода к власти в автономии исламистской партии «Хамас» многие страны Запада прекратили давать Палестине деньги, опасаясь, что они попадут в руки боевиков. Сильнее всего это отразилось на мирных жителях — не работают больницы, школы, закрывают продовольственные магазины.
В сокращении численности христиан Израиль с Палестиной не являются исключительными. Аналогичная тенденция наблюдается в соседнем Ливане, который исламисты наряду с Палестиной рассматривают в качестве одного из главных плацдармов для наступления на «сионистский режим» и христиан Запада. В Ливане христиане еще недавно составляли более половины населения, а сейчас они численно уступают суннитам и шиитам. Многие возмущены захваченным «Хезболлой» статусом могущественного «государства в государстве». Это, однако, не привело к ощутимой поддержке ливанскими маронитами Израиля в его войне против этой террористической организации. Конфессиональная разобщенность христиан Палестины и Ливана, отсутствие поддержки со стороны зарубежных единоверцев, к сожалению, делают их легкой добычей разгорающегося мирового джихада.
Сергей Путилов, Иерусалим – Москва
Египет: христианство за стеной *
(*Опубликовано в Информагентстве «Росбалт»)
Наблюдающийся в арабском мире всплеск исламского экстремизма, к сожалению, не обошел стороной и Египет — страну, где христиане и мусульмане веками сосуществовали мирно.
Даун-таун — это та часть знакомой уже многим россиянам туристической Хургады, где, несмотря на влияние индустрии туризма, пока сохраняется традиционный уклад жизни. Здесь еще можно увидеть целиком закутанную в черное женщину с кувшином на голове, чеканщика, умело выстукивающего молотком круглое блюдо, башмачника, хрипло призывающего правоверных чинить обувь именно у него… Одним словом, всё то, что и составляет колорит Востока. Бросается в глаза и обилие людей в военной форме: автоматчики в черных беретах, на перекрестках и въездах в город — обложенные мешками с песком джипы, блок-посты на дорогах…
Эти меры — отнюдь не лишние в стране, миру и стабильности в которой угрожают исламские фундаменталисты, недовольные прозападным курсом президента Хосни Мубарака. Повторить судьбу предыдущего руководителя Египта Анвара Садата, расстрелянного исламистами прямо на военном параде, нынешний глава государства, разумеется, не хочет. Опираясь на поддержку армии, полиции, с помощью развитой сети тайных осведомителей, Мубараку пока удается сохранять контроль над ситуацией. Однако власть в руках 77-летнего главы государства, похоже, становится всё слабее.
О недавних взрывах в египетских отелях на Синайском полуострове, в результате которых погибли туристы из Израиля, России и других стран, хорошо известно всему миру. Нападая на туристов, террористы стремятся подорвать экономическую базу правящего режима. Однако первыми, на ком вымещают злобу египетские фундаменталисты, становятся местные христиане — копты. Но эти факты не попадают в выпуски не только западных, но и египетских теленовостей…
Приземистая церковь, или по-местному «кяниса», расположена в живописном квартале Хургады, посреди частокола стройных как кипарисы мечетей. Таких храмов в России не увидишь. Кяниса наглядно иллюстрирует осадное сознание, вырабатывавшееся у коптов веками. Храм окружает сложенная из желтого песчаника стена высотой в два человеческих роста. По углам ее защищают… два дота. Из амбразур по углам «церковного форта» грозно смотрят черные дула «Калашниковых». Служить в рядах вооруженных сил коптам по закону запрещено, так что бравые парни с автоматами, охраняющие христианскую церковь, разумеется, мусульмане.
Когда я спросил местного торговца-копта, как им живется в исламском окружении, тот ответил: «Всё хорошо!». Однако при этом он выглянул из лавки, подозрительно осмотрелся по сторонам и продолжил общение только за плотно закрытыми ставнями. Мои слова о том, что наш разговор, возможно, будет воспроизведен в прессе, вызвали еще более бурную реакцию: «Только никаких фото и имен!».
Несмотря на усиленные меры безопасности, исламские экстремисты периодически совершают нападения на коптские церкви и монастыри, убивая монахов и прихожан. Об этом не пишут центральные египетские газеты, молчит телевидение. Не удивительно, ведь тогда пришлось бы публично объяснять и некоторые другие прискорбные факты…
Правительство Хосни Мубарака всячески подчеркивает, что не делает различия между христианами и мусульманами — для властей «все египтяне равны, все граждане одного государства». Тем не менее, в прошлом году сразу пятьсот солдат египетской армии, выполняя приказ «сверху», ворвались в коптский благотворительный центр в Патмосе, что в 30 километрах от Каира. Они принялись избивать сотрудников центра (одного забили насмерть) и с помощью бульдозеров разрушили часть окружающей здание стены. Этот центр, зарегистрированный правительством, заботился об инвалидах и сиротах на протяжении пятнадцати лет…
Не так давно уголовный суд египетского города Сохаг вынес оправдательный приговор 96 подозреваемым в массовом убийстве христиан-коптов, произошедшем в деревне Аль-Кошех. В результате учиненного погрома тогда погиб 21 человек.
Реальная политика властей зачастую расходится со словами о равенстве мусульман и христиан. Так, в Египте введены строгие ограничения на строительство новых церквей и восстановление уже существующих храмов. Отмечены случаи, когда власти, под предлогом борьбы с «самостроем», сносят легально действующие церкви, хотя Коран категорически запрещает разрушать храмы иудеев и христиан…
В завершение беседы торговец сувенирами предлагает мне совершить путешествие в древний монастырь Антония Великого, что стоит посреди Аравийской пустыни в двухстах километрах севернее Хургады. По его словам, там я смогу получить дополнительную информацию.
…Железный арабский «скакун» выезжает за городской блок-пост, и, набирая скорость, устремляется в пустыню — ровную как стол, с колючими кустарниками и изредка ломающими линию горизонта барханами. Справа в искрах солнечного света ласково плещется Красное море… Антониева обитель встречает гостей сурово. Высокая каменная стена окружила ее динным глухим кольцом, отгородив от внешнего мира. Ничего не поделаешь — привычка защищаться от нападений бедуинов, в наше время уступившая место угрозе вооруженных атак со стороны исламских экстремистов. Попасть внутрь можно только через массивные железные ворота с двумя квадратными сторожевыми башнями размером с трехэтажный дом.
Быстро наступают сумерки. В лиловом небе на куполах зажглись желтые электрические кресты характерной коптской формы — они имеют дополнительную поперечную перекладину, придающую кресту объем. У входа меня поджидает абуна («отец») в чепчике, лямки которого завязаны под седой бородой, в рясе и больших роговых очках на мясистом восточном носу. Монаха зовут Арчилидес. Пустынник подводит меня к лесенке, поднявшись по которой можно попасть наверх стены, окружающей монастырь. Отсюда он виден как на ладони, поэтому нетрудно разглядеть, что «историческая застройка» занимает наименьшую часть монастырской территории.
Кирпичная же стена, на которую мы натолкнулись, подъезжая к монастырю, появилась всего несколько лет назад. Она-то и стала причиной острого конфликта между монахами и местными властями, который не разрешен до сих пор. Несколько месяцев назад губернатор провинции Красного моря приказал снести «незаконно возведенную» стену, поскольку в зоне отчуждения оказалась обширная муниципальная территория площадью несколько квадратных километров.
Минувшим летом полиция и армия на рассвете осадили монастырь по всем правилам военного искусства — заблокировали ведущие к обители дороги, подогнали к стенам бульдозеры и принялись было крушить «самострой». Однако и абуны, которые привыкли вставать с первыми лучами солнца, тоже не дремали. Вспомнив, как их предшественники мужественно оборонялись в своих башнях от бедуинов и византийских войск, они оказали решительное сопротивление.
Фотографии рукопашных схваток монахов с одетыми в гражданскую одежду агентами тайной полиции, растоптанные солдатскими сапогами транспаранты, требующие остановить «государственный террор», благодаря Интернету увидели в мире.
Спрашиваю отца Арчилидеса, щелкнув кнопкой диктофона, как сейчас обстоит дело с этой проблемой? «Стена, — помолчав, отвечает он, — это очень большая проблема». Однако видно, что дальше углубляться в эту тему ему не хочется. Ведь если ограду снести, коптские монахи лишатся до 80 процентов подвластной им ныне территории. Спорный безжизненный участок Аравийской пустыни служит монахам, по их словам, своего рода «зоной безопасности» в случае возможных атак исламских экстремистов.
…Человека, впервые попавшего в Каир, величайший мегаполис Африки и Средиземноморья поражает своими необъятными размерами. Наш автобус мчится к центральной каирской площади Тахрир. С одной стороны ее подпирают Американский университет и мрачное правительственное здание, с другой — комплекс Лиги арабских государств и знаменитый Национальный музей.
Несколько дней назад Каир был наводнен тысячами полицейских, на центральных улицах столицы из-за этого возникли огромные пробки. Официально запрещенная исламистская организация «Братья-мусульмане», число сторонников которой насчитывает десятки тысяч человек, попыталась провести на площади Тахрир антиправительственную демонстрацию.
Но власти не растерялись. С самого утра полиция и спецслужбы начали блокировать подъезды к площади. Около сотни членов «Братства» было арестовано накануне и во время самой демонстрации — первой с момента прихода к власти Хосни Мубарака.
Запрещенные, но от того не менее многочисленные, «братья-мусульмане» требуют проведения в Египте политических реформ. Как и другие оппозиционные силы, их не удовлетворяет объявленное властями намерение изменить конституцию страны так, чтобы сделать возможным проведение в сентябре прямых всеобщих президентских выборов только с участием кандидата, утвержденного действующим президентом. По словам нынешних руководителей «Братьев-мусульман», они пытаются использовать только мирные средства в достижении своей главной цели — создании исламского государства. Эта тактика приносит свои плоды. Сейчас в 454-местном парламенте Египта представлены 17 сторонников запрещенного движения, прошедших на выборах 2000 года как независимые кандидаты.
Но усыпить бдительность властей политической риторикой «Братьям» удается не всегда. Ведь в Египте хорошо помнят, что на счету этой группировки — десятки террористических акций, нацеленных на дестабилизацию обстановки в стране и свержение светского строя.
Следует сказать, что египетские власти весьма настороженно смотрят на деятельность здешних исламистов. На то есть серьезные основания, поскольку последние за рубежом всё чаще обвиняются в спонсорстве международного терроризма. Так, по данным российского ФСБ, в одном только августе 2003 года, как показали захваченные в Чечне боевики, египетские «филантропы» перевели чеченским «борцам за веру» 4 млн. долларов. Деньгами исламистских фондов, в том числе египетских, распоряжались в Чечне уничтоженные Хаттаб, Абу Аль-Валид и Масхадов. Исламистские организации Египта являются одними из самых щедрых жертвователей в копилку террористов, действующих в Чечне.
А кроме того, помогают они и «кадрами». Среди уничтоженных в Беслане боевиков как минимум один был египтянином — это 34-летний уроженец и гражданин Египта Муртада Мухаммед Али Абдель Фатах. В досье спецслужб он значится в качестве эмиссара «Аль-Каиды». По оперативным данным, одно время он готовил египетских боевиков в подпольных учебных центрах в Пакистане. Позже стал куратором экстремистского крыла организации «Братья-Мусульмане» на российском Кавказе…
Наблюдающийся в арабском мире всплеск исламского экстремизма, к сожалению, не обошел стороной и Египет — страну, где христиане и мусульмане веками сосуществовали мирно. Растущая бедность значительной части египтян, социально-экономические трудности в стране, не способной, по причине скудости ресурсов, прокормить увеличивающееся население, а также перспектива смены власти в Каире вдохновляют экстремистов, мечтающих превратить Египет в одну из главных баз «мирового джихада».
Сергей Путилов. Хургада — Каир — Москва
Город Библии и Корана*
(*Опубликовано в «НГ-религии»)
Дамаск – альфа и омега человеческой истории. Здесь, согласно преданию, после изгнания из Эдема построили свое жилище Адам и Ева. И здесь же, как верят мусульмане, накануне Страшного суда спустится на Землю Иисус. Библейская земля, осколок небесного сада…
«Шам, Шам!», — перекрикивая друг друга водители призывают путешественников забираться в чрева автобусов, выстроившихся шеренгой вдоль бетонного бордюра. «Карадж» («вокзал») сирийского города Алеппо — это слишком громко сказано о загоне для четырехколесных «верблюдов» под открытым небом. Худой как жердь крестьянин в «арафатском» платке и пыльном халате, командует погрузкой в «пазик» жены и оравы ребятишек. Его слова тонут в оглушительном гвалте и кудахтаньи кур в клетках. С криками и смехом дети перебрасывают друг другу по цепочке птиц, туго набитые баулы, стянутые капроновой бечевой пакеты.
Пожилой шофер спешно рассовывает все это хозяйство по салону, чтобы освободить побольше места для пассажиров. Народ, впрочем, подобрался тертый. Черный как смола бедуин в длинном белом одеянии – галабее, и такого же цвета чалме. Цыганского вида женщины – курдки, позвякивают монетками, пришитыми по краям пестрых платков. Несколько солдат, скромный студент с книжкой и четками. Публика побогаче покупает билеты и степенно вплывает в громадный кондиционированный автобус «Мерседес» с резвым красным мустангом на борту.
«Шам» — так местные называют Дамаск. Наконец, один из темнокожих разбойников, подбегает ко мне и, сверкнув золотым зубом, выстреливает в упор: «Шам?!». «Дамаскус», — робко отвечаю я. Он молча хватает мой рюкзак и тычками в спину нелюбезно проталкивает русского гостя в недра своего «железного верблюда». Четыре часа езды по иссохшей пустыне, местами разнообразящейся холмами со статуями покойного президента Хафеза Асада на вершинах, и вот я в сказке.
Происхождение названия города, что расстилается в зеленой долине у подножия громадной мрачной скалы точно не установлено. Существует несколько версий, одна из которых гласит: Дамаск происходит от арамейского «демашк», что означает «кровь брата или невинно пролитая кровь». В одной из пещер горы Касьюн, что тучей нависает над беспечным Шамом, оказывается, было совершено первое убийство в истории. Там, как повествует книга Бытия, коварный Каин убил своего родного брата Авеля. Теперь понятно, почему, когда я впервые из окна автобуса увидел Касьюн, у меня побежали мурашки по спине. Второе название города «Шам» имеет куда более миролюбивое происхождение. Это имя старшего сына Ноя – Сим, которое на симитских языках звучит как «Шем» или «Шам». Оба наименования, впрочем, прижились.
Средневековые арабские историки, а вслед за ними и горожане хором говорят, что, что возраст Шама надлежит отсчитывать от времен Адама и Евы. После изгнания из Эдема они-де обосновались именно здесь. Если это так, то выбор очень грамотный. Плодородная долина реки Барады, конечно – не райский сад, но тоже кое-что. Во всяком случае, такого количества тенистых деревьев, цветов, фигурно выстриженных кустарников, как в Дамаске, на иссушенном солнцем Востоке больше не встретишь нигде.
Пятитысячелетняя история Шама длинна и запутанна. Также, как и его узкие кривые улочки в лабиринтах старого квартала Баб Тума. Здесь со времен апостолов живут христиане. Минуем ворота каменной цитадели. Ныряем в темный тоннель крытого железной крышей и знаменитого на весь мир базара Хамидия. Только попав за каменные стены, защищающие исторический центр Дамаска, понимаешь, в чем его главное отличие от всех прочих столиц древних цивилизаций. Тех же Мемфиса, Трои, Фив. Если последние уже давно превратились в груды безжизненных руин, то огромный Шам обитаем до сих пор. Люди веками живут в одних и тех же домах, лишь надстраивая или достраивая то, что приходит в упадок. Для торговцев черная копоть на стенах лавки и толстый слой пыли, которые покрывают блюда, кувшины и кальяны в грязной витрине — своего рода «знак качества», который показывают клиенту. Зачем стирать? Всему этому сотни лет, здесь торговали еще мои деды и прадеды… И чихали, тряся бородами и чалмами, поднимая с поверхности антиквариата столбы пыли.
От Адама атмосфера непрерывно отдыха, фиесты передалась и современным жителям. Все в руках Всевышнего, а значит, к чему чрезмерно надрываться? В раю, как известно, Адам не трудился. А Дамаск – хоть микроскопический, а осколок рая. Труд здесь в легкость. Торговля — не самоцель, а средство получения удовольствия от общения с остроумным собеседником, возможность себя показать и на людей посмотреть. Повсюду среди запахов пряностей, шафрана и мускуса разлита атмосфера ленивого благодушия. Сейчас знойный полдень – время, когда деловая и всякая другая активность замирает. Лишь богомольцы бредут на пятничную молитву к воротам мечети Омейядов. Пятница – святой для мусульман день, так что сегодня открыты только лавки христиан.
Несмотря на сорокаградусную жару, на узких улочках старого города не развернуться. Что же тут происходит ночью, когда в опустившихся прохладных сумерках жизнь оживает по-настоящему? Общее население сирийской столицы перевалило за 2 миллиона. Снаружи цитадели, где сияние огней неоновых витрин и ультрасовременные небоскребы, проблемы перенаселенности нет. Новый город растет вширь, поглощает новостройками километры зеленой долины, карабкается на склоны горы Касьюн. А здесь, внутри крепостных стен, где в старинном районе Баб Тоума компактно проживают «люди книги» — христиане, евреи, конечно, уже тесновато.
Такси? Нет – спасибо. Еще чего, хватит с меня и российских «бомбил», а тут еще плати этому бедуину в сандалях и галабее. В офисе министерства туризма Сирийской Арабской Республики, что на улице 29 мая мне только что выдали превосходную карту города. Там все христианские святыни не просто обозначены, но даже нарисованы в цвете. Полтора часа плутаний в паутине извилистых закоулков, из которых, кажется, уже не выберешься никогда. Вот и знаменитая «улица, называемая Прямой».
Именно сюда, согласно «Деяниям апостолов» Христос привел ослепшего фарисея Савла, чтобы вернуть ему зрение и обратить злобного гонителя христиан в великого «апостола язычников» Павла. «Прямая» улица, такая и есть на самом деле. Большая редкость для старого Дамаска с его многочисленными извилистыми закоулками. Длинные ряды лавок с разноцветными коврами, цирюльня, булочные, карандаш мечети соседствует с православным храмом. Мимо античной арки, в тени которой я укрылся от палящих солнечных лучей, шустро бегают машины, тарахтят мотоциклы, процокал копытами вислоухий ослик с огромным мешком на спине. Вслед за ним трогаюсь в путь и я. На повороте мы расстаемся.
Баб Тума — это настоящая «улица церквей». Шагая по ней от великолепного греческого Собора Пресвятой Богородицы, словно совершаешь путешествие в историю нескончаемых разделений и уний, которыми, к сожалению, изобиловала история сирийского христианства. Иссохшая земля Сирии в этом случае дала обильный урожай. Вот, например, яковитский храм Святого великомученика Георгия Победоносца. Громадный белокаменный собор с лепным изображением святого в обрамлении арабской вязи над входом. В огромном зале, озаренном светом хрустальных люстр, толпится народ. Я попал на крестины младенца. Родственники сидят на скамейках. Счастливая мамаша принимает дитя из рук священника. Мальчишка одет в атласную белую рубашку с золотым крестиком на красной ленте поверх. Девушка с подносом обходит всех, предлагая сладости. Мне достается большая шоколадная конфета. «Шукран»! (Спасибо) Христос с высоты огромного купола строго смотрит на меня. Сегодня пятница, постный день… Путешествующим — можно? Христос держит руку в благословляющем жесте. Читаю про себя молитву, с удовольствием съедаю яковитский гостинец и, перекрестившись по-русски, выхожу на улицу.
Чуть поодаль утопает в цветах белый храм Ордена лазаритов с уютным двориком и фонтаном. Женщина – католичка в черном платье и платке положила руку на старинную кованую ограду церкви и закрыла глаза. Молится.
Несколько особняком стоит богатый армянский собор Святого Саркиса. Армянская община выделяется зажиточностью на фоне мусульман и даже христиан. Когда арабы-кочевники покорили Сирию, то опыта государственного управления у них не было никакого. Пришлось взять на службу старый византийский бюрократический аппарат. Такое положение сохраняется и по сегодняшний день. «Белые воротнички» в нынешней Сирии в основном — христиане. Дети «неверных» получают более качественное европейское образование, умеют хорошо устроиться в жизни. Уровень жизни и элементарной чистоты в этих кварталах выше, чем в среднем по стране, что нередко служит предметом зависти и несправедливых обвинений. Прямо посередине двора памятник: расколотая гранитная дуга, напоминающая купол храма. Две ее части символизируют трагедию армянского народа. В начале ХХ века турецкие власти уничтожили более миллиона армян. Древняя нация оказалась разделенной на две части между Кавказом и Турцией. Армяне, спасая свои жизни, бежали в Сирию, в основном в Алеппо и Дамаск. Так в стране появилась вторая по численности после греческого Антиохийского Патриархата община христиан. Под навесом сидит каменный Святой Месроб, просветитель армян. На коленях у него свиток, испещренный узорами армянских букв, которые он придумал.
Улица Баб Тума идет странными зигзагами, которые образуют обшарпанные выступы каменных домов. На одном из таких выступов попадаю в «пробку». Старенький «Фольксваген-жук» и тяжело груженая повозка с овощами застряли между стен и не дают проехать друг другу, несмотря на истошные крики ишака и душераздирающие гудки клаксона. Поразительно, но водителя машины и погонщика ишака эта ситуация, похоже, не столько раздражает, сколько забавляет. Сирийцы – вообще народ жизнерадостный. Когда тебя колотят семь тысяч лет подряд все кому не лень – хетты, ассирийцы, египтяне, арабы, турки, французы, начинаешь относиться к этому как шутке, пусть и грустной.
Особенно тягот и лишений в этом благословенном краю довелось хлебнуть христианам. Сейчас за плотно закрытыми резными ставнями и каменными стенами домов они прячутся лишь от полуденного солнца и нескромных взоров. А часто бывало гораздо хуже. Однажды, в уже «просвещенном» ХIX веке мусульманские фанатики в одночасье вырезали 10 000 жителей этих кварталов. Но те, кто исповедуют Христа, а это почти каждый десятый житель Сирии, твердо помнят евангельскую истину о том, что «многими скорбями подобает нам внити в Царствие Небесное».
Нынешняя обстановка в Сирии благоприятствует немусульманским общинам. Под жестким управлением династии Асадов, Сирия постепенно начала превращаться в светское государство. Вместо учения Магомета правящая партия БААС разработала свою альтернативную «религию» — «панарабизм». Все держится на культе личности «отца нации». Огромные портреты застенчиво улыбающегося президента Башара Асада, его покойного старшего брата – десантника в камуфляже и черных очках, и их отца Хафеза Асада развешены везде, где только можно. Ислам, вера подавляющего большинства сирийцев, хотя и пронизывает все поры общества, но формально отделена от государства. Так что христиане впервые за последние 1300 лет наслаждаются религиозной свободой. Однако сколько это продлится, никто не знает.
Всего последователей Иисуса в Дамаске по разным оценкам от 30 до 50 тысяч – капля в миллионом магометанском море. В то же время, унизительный статус зиммиев – покоренного населения, которое долго платило мзду за право жить на этом свете, имел и обратную сторону. Мусульманские притеснения стали хорошим лекарством, заживляющим глубокие раны, нанесенные расколами и борьбой против них. В Сирии как нигде чувствуешь, что хотя христиане и разделены догматами на разные направления, но все же все мы одной веры. Наверное, поэтому именно здесь и произошло в 1982 году чудесное событие. В доме молодой девушки по имени Мирна вдруг замироточила привезенная из России икона Казанской Богородицы. За этим последовало множество исцелений: парализованные, больные полиомиелитом, слепые люди выздоравливали от одного прикосновения к чудотворной иконе. Среди исцеленных не только христиане, но и много мусульман. Последователи Магомета вообще очень почитают Мариам, мать «пророка» Исы (Иисуса). В одном из откровений Мирне Богородица сказала: «Церковь Христа – одна. Потому, что Он – один. Кто разделяет, тот грешник, в нем нет любви. Собирайте!».
Улица совсем сужается. Поворот направо. Тесная подворотня задавлена стенами средневековых домов. Фасады превращены в доску объявлений. Листовки со странными фотографиями людей, подписями на арабском и изображениями креста. Некоторые в черной рамке. Это не розыск преступников. Просто здесь так принято извещать родственников, знакомых о важных семейных событиях: крестины, свадьба, похороны. А вот за чугунной решеткой и знаменитый дом святого Анании. Под современной постройкой в сумрачном подвале дома скрыта одна из первых катакомбных церквей. Тесная комнатка с двумя рядами деревянных скамей. Изъеденные временем известняковые блоки сочат влагу с полукруглого свода. После того, как Дамаск поджарил тебя на солнце, приятно погрузиться в сырой и прохладный воздух подземелья. Кованый квадратный фонарь выхватывает из темноты бледные лица посетителей. За исключением современной иконы, изображающей обращение апостола Павла, да вазы с цветами на низком столике все как тогда … две тысячи лет назад. Именно здесь произошло поворотное событие в истории человечества.
Вот что говорится об этих достопамятных событиях в «Деяниях апостолов». «Дыша угрозами и убийством на учеников Господа», направлялся в Дамаск фарисей Савл. Ярый преследователь христиан, он не удовольствовался расправами в Иерусалиме, но испросил у синедриона разрешения поехать в Дамаск. Неожиданно на подходе к городу его осиял свет с неба. Фарисей упал на землю и услышал голос: «Савл! Савл! Что ты гонишь меня? Трудно тебе идти против рожна». Ослепшего от потрясения гонителя, спутники по слову Господа привели в этот самый дом, где тайком собирались христиане. Савл не принимал пищи, и не утолял жажды в течение трех дней, ждал, что будет дальше. А на четвертый к нему по велению Божию пришел последователь Христа по имени Анания. Он исцелил Савла наложением рук и нарек ему имя Павел. Через «апостола язычников» Иисус даровал спасение не только иудеям, но и всем народам, включая и нас — русских.
После выхода из подземной церкви, глаза не сразу привыкают к яркому арабскому солнцу. Пустынными закоулками продвигаюсь в сторону ворот «Баб Киссан». Стайка подростков при помощи баллончиков с краской старательно покрывают арабскими «граффити» стену средневекового дома. Завидев меня, стремительно убегают. Это только для нас побывать здесь, все равно, что посетить музей. А они здесь живут. Крепостные врата Баб Киссан, сложены из громадных известняковых блоков. Раньше это был просто участок стены. Знаменитым это место стало после того, как из вот той бойницы наверху, в корзине был спущен апостол Павел. После того, как вместо гонений на христиан «Савл» к ужасу иудеев неожиданно сам стал проповедовать учение Иисуса, они сговорились его убить. Римские солдаты день и ночь стерегли выходы из города. Кроме одного. Наверное, они посчитали, что такую узкую амбразуру никто не сможет пролезть. И просчитались. Однажды темной ночью друзья апостола тайком привели Павла на эту стену и, посадив в большой плетеный короб, на веревке спустили вниз. Апостол был спасен и смог начать предписанную ему Богом проповедь среди язычников. Сейчас ворота перестроены, в них появилась небольшая церковка – латинский храм в честь апостола.
Когда переступаешь невысокую преграду в воротах, отделяющих мечеть Омейядов от внешнего мира, шум многолюдного базара Хамидия, мирская суета остаются снаружи вместе с обувью. Огромное сооружение, представляющее собой странный гибрид мечети и православного храма, несомненно, главная достопримечательность Дамаска. Здесь хранится голова Иоанна Крестителя, которую отсекли по приказу царя Ирода. Это место одинаково свято как для мусульман, так для христиан, только магометане почитают пророка под именем Яхья. Десять тысяч мастеров десять лет воплощали в камне распоряжение халифа Валида бен Абд-эль-Малика, «построить мечеть, какой не было и не будет». Она должна была символизировать могущество империи Омейядов, распростершейся от Инда до Пиреннев. Нужно сказать, замысел удался.
Мощные глухие стены отделяют мечеть от шумного города. Внутренний двор вымощен квадратными каменными плитами, отполированными до зеркального блеска, и имеет форму прямоугольника размером с три футбольных поля. Только шелест длинных халатов правоверных, воркование голубей, да детский смех нарушают священный покой древней площади. Поначалу я растерялся. Никто не знает, где здесь гробница Иоанна Крестителя. Хорошо, француз подсказал. Длинноволосый парень в драных джинсах, сидит на каменном полу и глубокомысленно поглощает банку «Кока-колы». Присаживаюсь рядом.
«Джон Баптист? — усмехается он, — ты бы еще спросил у них, где здесь баптистерий. Муслимы зовут его Яхья. Иди вон в те ворота под мозаикой». Кстати, насчет крещальни он, оказывается, не шутил. В восточной части бывшего храма Св. Иоанна Крестителя до сих пор стоит мраморная купель с жертвенником. Правда, здесь уже 1300 лет никого не крестили.
Со двора в зал ведут 22 двери. Подхожу к центральным воротам. Фасад бывшей церкви украшает громадное мозаичное панно с изображением полноводной реки, деревьев, города. Золотая смальта играет на солнце. Изображения людей, согласно Корану – отсутствуют. Тем не менее, в эпоху средневековья благочестивая мусульманская рука замазала одно из чудес света известкой. Лишь в 1924 году, после французской оккупации Сирии, ученые расчистили шедевр, и столетия спустя мозаика вновь засияла первозданной красотой.
Внутренняя планировка молельного зала повторяет византийскую базилику. Два ряда колонн с коринфскими капителями делят зал на три продольных нефа. Ступаю босиком по теплому ковровому ворсу. Сейчас здесь слышится только шепот магометанских молитв. А ведь первые семьдесят лет после захвата Дамаска здесь звучала литургия. Мусульмане и христиане молились вместе, заняв разные концы базилики. Лишь в 705 году халиф Валид приказал перестроить православный храм в мечеть. Грандиозное сооружение Омейядов стало для магометан третьей по значению мечетью в мире, а «кафирам» («неверным») было предложено молиться где-нибудь в другом месте.
Зал для молитв огромен. Своды устремляются к куполу. Изящные крутые арки, опираются на ряды мощных коринфских колонн. В центре — небольшой мраморный мавзолей с зеленым куполом и такого же цвета стеклянными окнами. Это гробница Иоанна Крестителя, который заставил мусульман относиться к себе с глубочайшим почтением после одного случая. В 708 году во время расчистки территории под фундамент был случайно обнаружен подземный склеп. Оказалось, что, по местному преданию, в нем покоится голова Святого Иоанна Крестителя. Халиф Валид решил тут же избавиться от христианской святыни. Однако, едва его руки коснулись черепа, на халифа нашло оцепенение — он не мог даже двинуться. Узрев в этом знак свыше, владыка повелел соорудить для реликвии специальный саркофаг и оставить его внутри новой мечети. Так у магометан возникло нечто культа Святого Иоанна. Близ гробницы на коврах всегда сидит множество «правоверных». Шевеля губами, они перебирают четки и листают Коран. Усердное благочестие, хотя и пустое. Как я узнал, этим людям ничего не известно о главном событии в жизни пророка Яхья — крещении Спасителя.
Внешняя стена мечети подпирает небосвод шпилями трех минаретов. Один из них, похожий, на воткнутый острием вверх восьмидесятиметровый карандаш, построен в честь «Иса бен Мариам» — «Иисуса, сына Марии». Его воздвигли в 1347 году. По местному поверью, накануне Страшного суда Иса спустится к белому минарету, положив руки на крыльях двух ангелов. Имам даже каждый день стелит новый ковер на том месте, где должна ступить Его нога. В Сунне есть описание внешнего вида Исы: «Как только вы его увидите, сразу узнаете. Он среднего роста. У него белое и доброе лицо. На нём будет белая одежда. Волосы его будут выглядеть мокрыми, даже если их не коснулась вода». Ислам и христианство переплелись в Сирии очень тесно. Мусульмане, например, нередко приходят к мощам Святой Феклы в православный монастырь в Маалюле, что под Дамаском, исцеляться от недугов. Но об этом – в следующей статье.
Дамаск-Москва
Сергей Путилов
Крест и полумесяц –мир или джихад?*
(Опубликовано в «Седмице.ру»)
Узнав, что новорожденную дочку одного моего знакомого назвали Катей, я бодро посоветовал им посетить как-нибудь на Синае монастырь небесной покровительницы малютки – святой Екатерины. Под пронзительно синим египетским небом, на отрогах библейской горы Джебель Муса (Моисея) прилепился сложенных из пыльных гранитных блоков древний монастырь. Из-за высоких стен выглядывают крест и полумесяц. Они венчают два одинаковых каменных купола — колокольни и мечети. Но главная ценность обители, это скрюченное деревце с узловатыми ветвями, усеянными зубчатыми зелеными листиками наподобие крапивных. Это Неопалимая Купина, терновый куст, в пламени которого Бог говорил с Моисеем. Святое место глубоко символично для представителей трех мировых религий – христианства, ислама и иудаизма.
Циклопические укрепления с круглыми башнями и узкими бойницами выдают в сооружении не столько обитель, сколько неприступную крепость. К сожалению, защитная грамота пророка Мухаммеда – «ахтинаме», скрепленная его собственной «подписью» — отпечатком руки и украсившая монастырскую стену, не всегда могла укротить алчность и «священный гнев» воинственных кочевников-бедуинов и властителей мусульманского Египта. Как показывают трагедии Беслана, Норд-Оста, 11 сентября, курортных Табы, Эйлата и Шарм эль Шейха, традиция попирать мнение основателя ислама о терпимом отношении к «людям книги» – христианам и иудеям – прижилась. Судя по противоречащим Корану и Сунне, но нередко случавшимся убийствам монахов после мусульманского завоевания Синая, практика ложного джихада берет свое начало практически со времен основания ислама. Поэтому, поместив «ахтинаме» в резную раму и вывесив его на самое видное место, иноки не забывали регулярно подновлять могучие стены обители. В результате, монастырские укрепления за полторы тысячи лет практически не обветшали. Так оно как-то спокойнее…
А неподалеку, громоздится складчатая громада Джебель Муса. Тоже в своем роде удивительный памятник абсурдности вражды между тремя родственными монотеистическими религиями – христианством, исламом и иудаизмом. На гору босиком однажды поднялся библейский Моисей, чтобы получить от Бога скрижали Завета. Законодатель Муса, как зовут арабы легендарного еврейского предводителя, почитается мусульманами не меньше, чем иудеями и христианами. Еще бы, ведь через него Всевышний дал людям первые заповеди. Среди которых, как известно – «не убий». Но что экстремистам до законов Мусы? Ведь называя себя «воинами Аллаха» они своими преступлениями попирают даже собственную священную книгу – Коран, где говорится: «Кто убьет душу не за душу, и не за преступление, тот подобен убийце всего человечества» (Сура17, аят 70)
Краем глаза замечаю, что мой сладкоречивый рассказ о красотах Синая не тронул ни одного мускула на лице приятеля. Его конек – отдых в цивильной Европе. Усиливаю напор. Как бы между делом добавляю, что если так уж лень подниматься на кручину Моисея пешком, то всегда можно сговориться с бедуинами. Те за сносную плату доставят пилигрима к верхотуре на верблюде. Тот сохраняет на лице непроницаемое выражение достойное гранитной глыбы Джебель Муса. «Могу порекомендовать, — доверительно сообщаю ему, — отличный недорогой отель в красноморском Шарме. От него до монастыря Святой Екатерины ходит кондиционированный автобус. Плюс, завозят в ресторан, кормят бесплатным обедом. Море, солнце – красота!». Но даже эта информация не вызывает у собеседника ни малейшего прилива энтузиазма. Наконец тайна аллергии на Египет выяснилась. «Не так давно, — отзывается он, — в Шарм эль Шейхе отдыхал мой родственник. Тоже нахваливал один отель. Тот самый, что на днях взорвали исламисты». Расстались на том, что я пообещал подарить ему на память кусок красного гранита с библейской горы, и бумажную иконку святой Екатерины из монастырской лавки.
Да, путешествовать по Ближнему Востоку нынче небезопасно. Но ведь и в Москве, Лондоне, Нью-Йорке вполне можно угодить под взрыв шахида. Классики марксизма хоть и с бородой до пупа, а ошиблись — вместо мировой классовой войны, разгорелось всепожирающее пламя мирового джихада. Достаточно включить телевизор или открыть газету, как оттуда врывается грохот взрывов, треск автоматных очередей под неизменный аккомпанемент: «Аллах акбар»! «Священная война» от песков Мавритании, разоренного войной Ирака, и девственных джунглей Индонезии до туманного Альбиона, гор Чечни и далекой Австралии на противоположной стороне планеты.
От того, смогут ли представители конфессий, объединивших более половины жителей Земли найти ответы на эти вопросы, без преувеличения зависит выживание человечества в XXI веке. Действительно, ведь мы живем не только в эпоху конфликта цивилизаций, но и когда эти самые цивилизации уже вооружились оружием массового уничтожения. Вслед за сверхдержавами – Россией, США, Китаем доступ к ядерным технологиям на рубеже тысячелетий получили и исламские страны. Пакистан уже испытал и принял на вооружение атомную бомбу. Иран устами своего президента пригрозивший «стереть Израиль с карты мира» — на пути к ее созданию. И это, не считая смертоносных арсеналов «оружия бедных» — химического и бактериологического оружия, которое стремительно накапливают некоторые страны полумесяца. В том числе, поддерживающие международный терроризм.
Вторжение США в Ирак в ответ на трагедию 11 сентября, по мнению значительной части мусульман планеты, стало началом нового «крестового похода» Запада. Не осталась в стороне и Россия. После Беслана Владимир Путин прямо заявил: «мировым экстремизмом России объявлена война». Действительно, нашим военным приходится сталкиваться на Кавказе с все возрастающим числом арабских наемников участвовавших в частности, в захвате школы в Беслане. Осенью 2005г. пришло известие, что Нижегородский суд начал рассмотрение уголовного дела против международной террористической организации «Хизб-ут-Тахрир», с уроженцем палестинского города Хеврон в роли главного обвиняемого. Палестинский террор добрался и до России… Распространение в мусульманских регионах России получает импортированная из Аравии и чуждая местному исламу идеология воинствующего ваххабизма. Неотъемлемой частью последней является свержение власти «неверных» и построение «мирового халифата». Пружина глобальной конфронтации продолжает неумолимо сжиматься.
Есть ли выход из этого тупика, и имеет ли смысл уничтожать друг друга, не предприняв предварительно хотя бы попытки понять противоположную сторону? Поразительно, но жаждущие крови ревнители «чистого ислама» плохо читали не то что Библию, но даже свою собственную священную книгу — Коран. В противном случае они бы знали, что Мухаммед заповедовал своим последователям относиться с уважением к «людям книги» — христианам и иудеям, что давать бомбу для совершения самоубийственного теракта несмышленым подросткам и убивать мирных жителей – тягчайший грех, а никакой не джихад. Но самое главное, эти фанатики поняли бы, что между ними и «неверными» гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд.
В Коране Всевышний обращается к христианам и иудеям не иначе, как «О люди Писания» или «О Вы, обладатели Писания», подчеркивая тем самым, что изначально они принадлежали к небесной религии и что они имеют с мусульманами общие истоки, изначально принадлежат к единой религии, которую проповедовали все посланные к людям пророки: «В религии предписал вам (Всевышний) то, что заповедовал Он Ною, то, что внушили Мы (Мухаммеду) в откровении, то, что заповедовали Мы Аврааму, Моисею и Иисусу, сказав: «Соблюдайте религию и не разделяйтесь» (42:13). Последователей Иисуса Коран так и вовсе наделил особым статусом и считает их более близкими для сердец мусульман. «Несомненно, убедишься ты, что больше всех дружелюбны к уверовавшим те, кто говорит: «Воистину, христиане мы». Это оттого, что есть среди них иереи и монахи, что не высокомерны они» (5: 82). В отношениях со своими братьями – христианами Аллах предписывает мусульманам исключить насилие в принципе: «Если вступаете в спор с людьми Писания, то приводите им доводы наилучшие. И не спорьте с теми из них, кто бесчинствует. Говорите: «Уверовали мы в то, что ниспослано нам и что ниспослано вам. Бог наш и Бог ваш — один, и предаемся мы Ему» (29:46).
Несмотря на предостережениях друзей об опасностях, «неминуемо подстерегающих» путешественника в этом конфликтно опасном регионе, автор все же забросил рюкзак на плечи, и отправился в путь. И нужно сказать, не жалеет об этом. Поездка на Ближний Восток оказалась не только потрясающе интересной, но и крайне поучительной. Главным наблюдением, которым и спешу поделиться с читателями, явилось то, что мирное сосуществование людей разных вер и национальностей возможно и в наше непростое время. Как бы ни старались религиозные экстремисты всех мастей, Господь все равно сильнее их всех.
Кому-то может показаться невероятным, но главное объединяющее начало двух мировых религий, это – Господь Иисус, которого, мусульмане почитают под именем Иса, поклоняются Ему как второму после Мухаммеда великому пророку, нетерпеливо ждут Его второго пришествия. То есть, мусульманам нужно сделать трудный, но всего лишь шаг в правильном направлении. И многие, презрев гнев окружающих, опасность преследований, иногда пытки и даже угрозу смерти — делают его. Иисус Сын Божий по Его словам пришел этот мир «не губить человеческие души, но спасать». Поэтому даже в Коране, миллионам мусульман приоткрыта дверь в Царствие Небесное. Она открыта совсем чуть-чуть, но в образовавшийся зазор сияет ослепительный свет вечной Истины.
Для автора нет никаких сомнений, что настоящие мусульмане, которых ни в коем случае нельзя путать с исламскими экстремистами, по выражению Христа — «недалеки от Царствия Небесного». Но ими пройдена только половина пути. С одной стороны они почитают Христа родившимся от Святого Духа (Рухул лах), но с другой — не признают Его Сыном Божиим. Говорят, что Иса был безгрешен, и потому отвергнут миром, но отказываются признать Его искупительную смерть на голгофском кресте. Этим даже самые благочестивые из мусульман лишают себя возможности обретения вечной жизни. Ибо как сказал сам Иса бен Мариам (Иисус сын Марии): «Никто не приходит к Отцу, кроме как через Сына». А волю Сына и Его учение можно узнать, лишь читая Евангелие (Инджиль). Ведь даже Коран признает эту священную книгу — «данной Всевышним»: «И отправили Мы по следам их Ису, сына Мариам, с подтверждением истинности того, что ниспослано до него в Торе, и даровали Мы ему Евангелие, в котором — руководство и свет, и с подтверждением истинности того, что ниспослано до него в Торе» (5:46)
Благодаря чтению Библии, и милости Небесного Отца, уже многие из последователей Мухаммеда, пришли к Иисусу Спасителю. Так, по данным исполнительного секретаря Межрелигиозного совета РФ Романа Силантьева, в России за последние 15 лет 2 млн. представителей мусульманских народов приняли крещение, и лишь 2,5 тыс. русских перешли в ислам. Причем, именно совершаемые исламскими экстремистами теракты, вызывают в людях все большее разочарование исламом, и подталкивают их к принятию христианства. В этом есть величайшая Божья справедливость. По словам Силантьева, «после каждого теракта тысячи, а может быть, даже десятки тысяч людей из числа этнических мусульман принимают Крещение».
В 2004 году сразу 800 мусульман обратились в христианство в мусульманском по преимуществу индийском штате Утар-Прадеш. Некоторые из новообращённых, мужчины и женщины, уже сами активно проповедуют Евангелие своим друзьям и родственникам. В том же году в индийском штате Западный Бенгал, известным как цитадель исламизма, приняли крещение 15 исламских священников вместе с их семьями. Сообщается о растущем дальнейшем движении по созданию христианских общин среди мусульман этого штата. В крупнейшей стране исламского мира – Индонезии, где православная община возникла только в конце 1980-х гг. миссионерскими трудами всего лишь одного человека, она увеличилась за десять лет с 1 до 2500 человек. Сообщения о переходе в христианство идут постоянно из разных стран мира и в том числе из регионов, традиционно считавшихся мусульманскими. Этот процесс идет тем интенсивнее, чем больше лютуют экстремисты, прикрывающие свои злодеяния зеленым знаменем «джихада». Кто же они нам, эти обратившиеся — друзья? Нет, но уже — братья во Христе. В сравнении со всем мусульманским миром их, может и не много. Но и не мало, если учесть, что каждая человеческая жизнь, в глазах Бога – бесценна.
А что же остальные миллионы «правоверных», те, кто еще не пришли к Иисусу, враги они или — друзья? Безусловно, есть среди мусульманской уммы (общины) отъявленные головорезы — экстремисты, покрывшие себя несмываемом позором. Таких отвергаем не только мы — христиане, но и большинство самих мусульман. Но даже террористов, то есть врагов своих, как заповедовал Христос мы не можем ненавидеть, но лишь молиться за них. Ведь Бог силен обратить даже самого закоренелого грешника! Подтверждение тому – многочисленные свидетельства бывших исламских экстремистов, порвавших с прошлым и принявших крещение. Небесный Отец готов простить любое преступление. Главное, чтобы человек сам осознал свой грех и раскаялся.
А то, что экстремизм – грех, признают даже мусульманские богословы. После взрывов на острове Бали и в Джакарте, унесших сотни человеческих жизней, мусульманские лидеры Индонезии первыми среди последователей Мухаммеда выступили с заявлением, в котором назвали исламских террористов «еретиками», а их человеконенавистническую идеологию «базирующейся на ложных толкованиях ислама». «Наша задача – распространять среди верующих подлинное мусульманское учение о том, что такое джихад, – заявил Дин Сьямсуддин, президент индонезийской исламской организации «Мухаммадия», насчитывающей около 30 миллионов сторонников. – Мы не должны позволять распространять ложное толкование понятия джихада», – подчеркнул он. Только очистившись от скверны ложного «джихада» мусульманский мир может вернуть себе доверие остальной части человечества, сильно пошатнувшееся в последнее время. Как автор убедился лично, подавляющее большинство людей, с которыми ему довелось встретиться на Востоке, с осуждением относятся к преступлениям боевиков, пытающихся прикрывать свои преступления зеленым знаменем ислама.
В то же время, следует решительно осудить преследования и пытки представителей христианских меньшинств наблюдающиеся в ряде стран полумесяца, где «люди книги» и магометане веками проживали в мире. Важно сохранить этот статус кво и в наше непростое время. Мусульманским руководителям, которые пытаются ограничить свободу совести своих граждан, следует помнить слова Корана, что «нет принуждения в вере». Только путем обоюдного согласия и любви, внимательного чтения своих собственных Священных Писаний, которые учат одному — любви к Богу и ближнему, представители трех родственных мировых религий: христианства, ислама и иудаизма придут к миру. В том, что это рано или поздно произойдет, у автора нет никаких сомнений.
Прекратятся ли шариатские казни христиан?*
(*Опубликовано в «Седмице.ру»)
Сергей Путилов
Смертная казнь грозит 41-летнему афганцу Абдулу Рахману за то, что он принял Христианство. Ему были предъявлены обвинения в измене исламу и, в соответствии с законом шариата, Рахман может быть казнен, если не вернется в мусульманство. К сожалению, эта противоречащая Корану дикая традиция еще жива во многих исламских странах.
Рахман принял Христа 16 лет назад, когда работал в одном из пакистанских лагерей беженцев. После этого живущие отдельно родственники забрали у него двоих детей. Считается, что это первый официальный суд такого рода в Афганистане. Однако, примерам «неформальных» убийств людей решивших перейти из ислама в христианство в странах полумесяца поистине несть числа.
Не так давно в иранском городке Гонбад вблизи с границей с Туркменистаном был похищен и затем убит 50-летний Горбан Тори, ранее обратившийся из ислама в христианство. Его тело некоторое время спустя, было подброшено к дому, где он жил. Похищению и убийству предшествовал визит сотрудников службы безопасности, которые изъяли у него экземпляры Библии. В эти же дни по многим городам Ирана прокатилась волна арестов последователей Иисуса. Задержание проводилось в связи с подозрением в ведении ими миссионерской деятельности среди мусульман. Подобная деятельность карается в Иране строго, вплоть до смертной казни. Горбан Тори стал пятым христианином, погибшим в «стране аятолл» при невыясненных обстоятельствах за последние 11 лет.
Ранее подобный случай имел место в Палестине. Новообращенный христианин пропал, отправившись в гористую часть Палестинской автономии. Известно, что у него были с собой различные христианские материалы – в том числе аудио– и видеокассеты, а также экземпляры Священного Писания. Примерно через десять дней, разрубленные на куски останки этого человека были переданы близким. Араб стал жертвой исламских фундаменталистов. По информации из ряда источников, за террором по отношению к христианам стоит палестинская группировка «ХАМАС».
В 2000 году суд в Адене, столице Йемена – приговорил к смерти 27-летнего сомалийского беженца Мохаммеда Омера Хаджи, перешедшего из ислама в христианство (в крещении – Георгий). Приговор должен был быть приведен в исполнение, если Хаджи к последнему судебному заседанию не отречется от Христа и не заявит трижды судье, что он снова принимает ислам. Каждую ночь в тюрьме Хаджи жестоко избивали и пытали так, что он не мог встать на ноги и даже говорить. Полицейские угрожали убить его, если он снова не примет ислам, а также пытались получить информацию о других христианах, выходцах из Сомали. Слава Иисусу, мужественный христианин твердо исповедовавший свою веру, все же был выпущен на свободу под давлением мировой общественности.
Что касается нынешнего суда над афганцем Абдулом Рахманом, то нужно отметить, что несмотря на то, что экстремистское движение талибан от власти в этой стране было отстранено четыре года назад, в правовой системе там до сих пор доминирующие позиции удерживают радикальные исламисты. Новая конституция Афганистана основана на законе шариата. Вот только как толковать его, даже среди «правоверных» единого мнения – нет.
Действительно, нигде в Коране не говорится о смерти как о мере наказания за вероотступничество. Конечно, ислам, подобно всем остальным религиям, не одобряет отход от него. Однако священная книга мусульман, порицая вероотступников, часто не упоминает о наказании для них, а если и угрожает карой, то относит ее исключительно к потусторонней, будущей жизни, но не к нынешней, земной. Поэтому в первые века ислама еще были богословы, которые в духе Корана предоставляли вероотступнику срок для раскаяния до конца его жизни. Были и такие, которые за этот грех полагали лишь тюремное заключение. В числе последних находился сам великий халиф Омар, чья империя простиралась от Пиренеев до реки Инд. В том же ряду находятся такие видные богословы, как Ибрахим ан-Нахи (учитель Хаммада, наставника Абу-Ханифы) и Суфйан ас-Саури.
Традиция приговаривать к смерти вероотступников в исламе сформировалась гораздо позднее. Причем, средневековые богословы-факихи, которые не в силах были найти в Коране основания для присуждения вероотступника к высшей мере наказания, ссылались при этом лишь на пророческую традицию – Сунну. То есть, сборник высказывания Мухаммеда составленный много после его смерти. «Расстрельная» норма, разрабатывавшаяся средневековыми богословами, главным образом обосновывается следующим хадисом, возводившимся к пророку Мухаммеду: «Убейте того, кто поменяет свою религию». Данный хадис любят цитировать и современные фанатики, выдающие себя за защитников ислама.
Однако, как отмечает ряд исламских теологов, хадис об убийстве переменившего веру относится к категории «одиночных» (ахад) преданий, то есть восходящих к одному-единственному передатчику. А такие свидетельства многие правоведы, особенно среди ханафитов (школа в исламе), не считают достаточным основанием для каких-либо нормативных установлений юридического или догматического характера. Обращает на себя внимание и тот факт, что хадис о перемене веры, хотя и приводится в авторитетном своде от аль-Бухари, не встречается в другом авторитетном своде – от Муслима. И это при том, что данный хадис – чуть ли не единственное свидетельство касательно указанной темы.
Все это не удивительно, ведь главная священная книга мусульман, почитающаяся ими как полученная от Аллаха (в отличие от Сунны – сборника высказываний Мухаммеда) ни разу не подтверждает вердикта о смерти как о мере наказания за вероотступничество. Более того, Коран, провозглашает религию делом совести каждого человека, и не дозволяя в этом отношении какого-либо насилия. Все айаты о вероотступничестве, а их около 10, говорят исключительно о Божьей каре на Страшном суде отошедшим от ислама, но ни в коем случае не о человеческой.
Однако, не только в Коране, но и в Сунне содержатся предания, показывающие, что вероотступничество само по себе не влечет за собой смертного приговора. Рассказывают, в частности, как один бедуин, явившись к Мухаммеду в Медину, поклонился ему на верность исламу (байа‘ху ‘аля аль-ислам). Но на следующий день бедуин заболел лихорадкой, пришел к основателю ислама и попросил освободить его от присяги. Трижды получив отказ, он вместе с тем покинул город. Как явствует из хадиса, бедуин, заболевший на следующий день после принятия ислама, связал постигшее его несчастье с обращением в ислам и поэтому решил взять обратно свою присягу. Недвусмысленное отступление от веры, за которым, однако, не последовало никакое наказание.
Каноническая Сунна говорит всего лишь о двух случаях из жизни Мухаммеда, когда он приговорил к смерти вероотступников. Но в обоих случаях причиной казни послужила не сама перемена веры, а отягощающие преступные деяния. Так, однажды в Медине к Мухаммеду прибыли несколько человек из родов укль и урайна племени баджиля и приняли ислам. Климат Медины неблагоприятно сказался на их здоровье, и Мухаммед отправил их в окрестности для восстановления здоровья. С ними он послал своего пастуха со стадом верблюдиц, чтобы они пользовались их молоком. Когда же баджилиты поправились, они убили пастуха и увели стадо. Узнав об этом, основатель ислама выслал вслед за ними отряд, который схватил баджилитов, и они были преданы смерти. Очевидно, что баджилитов приговорили к смерти не по причине их отступничества, а за убийство пастуха. Второе свидетельство, сообщает о трех вероотступниках, которых при завоевании Мекки Пророк объявил вне закона. В отношение двух из них – Ибн-Хаталя и Микйаса – смертный приговор был исполнен. За третьего же, Абд-Аллаха ибн Сада, заступились, и он был помилован. Причем, смертникам вменялось в вину не просто вероотступничество, но воссоединение с воюющими против мусульман язычниками.
Коран, провозглашает, что «нет принуждения в вере» (2:256). И все же согласно законам шариата (исламскому праву), «мусульманин, родившийся в правоверии, если оставит оное, подвергается смертной казни, и убить его предоставляется на волю всякого»; представителю же других религий, «сделавшемуся мусульманином, но оставившему правоверие, дается для раскаяния три дни срока, в течение которого времени его увещевают, – но если не согласится принять вновь мусульманскую религию, то подвергается смертной казни» (Изложение начал мусульманского законоведения. Репринт изд. 1850 г. М., 1991. С. 470). К счастью, властями большинства исламских стран эта жестокая мера лишь декларируется, но редко приводится в исполнение. Хотя аресты пытки и преследования людей перешедших из ислама в Христианство – отнюдь не редкость. На бытовом же уровне буквальное толкование шариата, то есть убийство оставивших мусульманскую веру даже ближайшими родственниками, случается довольно часто. И за это убийц крайне редко привлекают к суду, а если таковое и случается, то, они очень быстро оказываются на свободе.
И все же, несмотря на преследования и порой даже угрозу смерти все больше мусульман во всем мире признают Иисуса своим Спасителем. Ничто не может остановить этот процесс спасения Богом человечества. В странах, где господствуют законы шариата, люди нередко переходят в Христианство тайно, а в условиях демократии – не опасаясь преследований, и регистрируя такой переход в церковных книгах. Поэтому, мы можем уверенно судить о том, сколь стремительно распространяется вера в исламском мире в Иисуса Сына Божия.